– Пирожки? – волк любопытно посмотрел на собеседницу, а в его желудке что-то не менее любопытно заурчало. – Ну так…

– Держи. Хм-хм. А почему ты… Скажи, почему ты можешь превращаться в человека? – выхватив пирожок из рук, довольный хищник задумался.

– Хм…не знаю.

– Не знаешь?

– Я не думал об этом. – завалив за левую щеку кусок пирога, волк вновь о чем-то поразмыслил. – Ты же не думаешь как ходить на двух лапах?

– Да, но я не превращаюсь в волчицу.

– Жаль. – увлеченный едой, волк пропустил очередной подозрительный взгляд темно-карих глаз.

– Как тебя зовут? – помолчав, спросила девушка.

– Зовут?

– Да, раз ты не «серый», значит у тебя есть другое имя, ведь так?

– У волков нет имен. – сказал как отрезал хищник.

– Нет имен? Как же вы обращаетесь друг к другу?

– Просто. – мгновенно проглотив пирожок, хищник вскочил на ноги и неожиданно… завыл.

Поддавшись голосу крови, девушка сначала испугалась. Воющие волки. Что могло быть страшнее для жителя деревни! Но... В следующую секунду, Агата услышала совершенно другую мысль, нашептываемую откуда-то изнутри – это был какой-то особенный волк и выл он, следовательно, по-особенному.

Глядя на его высокую фигуру, Агата удивлялась как он мог выть по-волчьи, пребывая человеком. Волка это, кажется, нисколько не смущало, и спугнув несколько заспанных птиц с соседних деревьев, он уверенно пропел эту свою волчью песнь, в которой чувствовалось какое-то мучительное одиночество и счастье, что это может в скором времени закончиться. Раздаваясь эхом, голос хозяина поспешил дальше в лес, оставив этих двоих возле озера, и слушая эти отголоски, Агата не сразу услышала речь волка, обращенную к ней.

– Вот так!

– А? Это красиво…

– Крас… – хотел переспросить удивленный волк, но вдруг услышал ответный вой. То были верные подданные его величества леса, услышавшие зов своего собрата, и впервые оторвавшийся от Агаты ради своего царства, этот наследник посмотрел куда-то вдаль.

– Волки? – вскочила на ноги Агата.

– Да. Волки! Они возвращаются. – ее довольный собеседник ликовал.

Он не ослышался. Это был клич стаи, которая видимо спустя столько лет травли и охоты решила вернуться в родные лары и пенаты. Ну что ж… Его труд волка одиночки не прошел даром. Оглянувшись, хищник не сразу понял, почему в темных омутах девичьей души плещется столько неуверенности и подозрения.

– В чем дело? Хм… Нет, ты очень странная человеческая самка, Агата.

– Странная?

– Меня ты не боишься, а от какого-то волчонка, который сейчас еще и к северным болотам не подошел, дрожишь от страха. – конечно, то был не такой уж простой волчонок, но юноша решил в этом не признаваться.

– Ничего я не дрожу. Просто он волк.

– Я тоже волк.

– Ты какой-то странный волк.

– Странный настолько, что ты меня не боишься?

– А ты хочешь чтобы я тебя боялась? – ответила вопросом на вопрос девица, после чего хищник задумался. А чего он хочет? Чтобы она дрожала при виде него как олениха? Сомневаясь, выбирая между тем какая Агата ему нравится больше – напуганная или нет, волк не скоро, но ответил.

– Нет… – девушка улыбнулась. Волк тоже довольно поджал губы. – Идем.

– Куда?

– Полагаю, твоя бабушка также хочет отведать пирожков.

– Нет. Бабушка попросила принести ей кое-что другое. Пирожки я принесла тебе.

– Мне?

– Они тебе понравились, и я подумала… – девушка еще что-то говорила, но волк ее уже не слушал. Хищник не помнил как взял ее за руку и вновь потянул за собой. Не помнил какой тропой решил пойти до старухи, живущей на опушке леса. Он слышал лишь ее голос, голос ее сердца и нежный аромат исходивший от девушки. И как же ему было приятно, что она о нем позаботилась, ведь, по правде говоря, ожидая свою «жертву», хищник толком и не позавтракал.

– Ох, серый. Вот только попробуй ее съесть, я ведь на тебе живого места не оставлю.

Согнав в сторону зазевавшегося черного петуха, хозяйка домика на опушке, в который раз подметала двор. Выглядывая свою внучку, та нервно поглядывала в сторону леса, пока среди деревьев не увидела двоих. Волнение от ожидания тут же сошло на нет, уступив место более озорным мыслям. А как было иначе!

Вот он – грозный волк, который не боялся никого, который одной мыслью о своем существовании наводил страх на всех людей. Вот он – хозяин леса, что теперь идет держа ее внучку за руку, жадно улавливая каждое ее движение.

Вот она – человеческий ребенок. И не важно, что она ее внучка, она – дочь охотника. Позабыв о наследии отцов, о страхах, навеянных инстинктами, она идет с ним под руку, как-то мило покачивая головой и прищуривая глаза, повинуясь лишь голосу поющего сердца.

– Нет, ты правда это сделал? Отец столько рассказывал про тот случай, когда на него кинулись ошалелые олени, едва не затоптав его.

– Нечего было охотникам туда соваться. А олени… Они пугливы, я в этом не виноват. Я лишь немного… Помог. – похвастался волк.