Когда начался бой, на поле развязалось настоящее буйство, и она вспомнила как к ней и Тине подошли два парня. Они вели себя немного нахально, предлагали девушкам виски, потом тот, что поменьше, потянулся к Тине и облапал ее грудь. Она замахнулась и ударила его, а он ударил ее в ответ. Гризельда быстро встала и, чтобы их отвлечь, пнула по яйцам того, что был повыше, схватила Тину за руку и побежала назад к Джоне и Шону. Как только она их нашла, то сразу же набросилась на Джону, крича о том, что произошло, и настаивая на их немедленном отъезде.

И вот тогда, толпа вокруг ринга взорвалась. Бой закончился. Джона, который смеялся над тем, что совершенно ее не слышит, жутко ее выбесил, и она повернулась к нему спиной.

Вот тогда-то она и увидела его: борца. Сета.

Он был по пояс голым, с хорошо развитой мускулатурой и густыми светло-каштановыми волосами, наверное, лет тридцати, торс и руки покрывали татуировки. Его лицо едва ли можно было назвать человеческим, оно было все в крови, губы опухшие и разбитые, один глаз заплыл, другой прищурен, поскольку в него текла кровь из раны на лбу. Нос, видимо, был сломан, но из-за крови, это было сложно определить наверняка. Все его раны выглядели настолько гротескно, что когда он приблизился к ней, она ахнула и уставилась на него. Но как только их глаза встретились, она поняла, что не в состоянии отвести от него взгляд. Гри не узнала его, понятия не имела, кто он такой, и все же почувствовала какую-то невероятную связь с ним. Словно шум ринга и творящегося вокруг безумия внезапно стих, и они остались одни на всем белом сете.

«Западная Вирджиния… Сет…»

Ее сердце бешено забилось, и она прикрыла его рукой, качая головой и сжав пальцами одеяло.

«Нет. Нет, это не он. Прекрати это!»

— Это безумие, Гризельда Шрёдер, — прошептала она, используя имя, которое не произносила с тех пор, как в Агентстве по охране семьи и ребенка ей официально заменили его на Зельду Шродер, с целью защитить ее личность после похищения.

Сидя на кровати, скрестив ноги, она анализировала все факты, что были ей известны:

Десять лет назад Холден Крофт уехал из Западной Вирджинии вместе с Калебом Фостером, и, несмотря на десять лет интернет-поисков и услуг частного детектива, оплаченных из ее тайных сбережений, никаких следов Холдена так и не было найдено. Даже если ему удалось уцелеть, живя с Хозяином, почему он добровольно взял себе имя Сет? И зачем ему снова возвращаться в Западную Вирджинию?

Холдену сейчас было бы двадцать три, а Сет выглядел на тридцать.

Холден был низким и коренастым. Да, когда они потеряли друг друга, ему было только тринадцать лет, но Сет, борец, очень крупный, высокий парень.

Она закусила губу и подвинулась назад, чтобы прислониться к спинке кровати и подумать. Что-то не давало ей покоя, потому что в том факте, что Сет мог быть Холденом, кое-что казалось вполне правдоподобным.

Холден был драчуном. Всегда.

Она вспомнила первый раз, когда его увидела — он дал решительный отпор Билли. Он снова и снова дерзил Хозяину, говоря ему, что его зовут не Сет и ее не Рут. Когда Хозяин поднимал руку на Гризельду, Холден снова и снова отталкивал ее в сторону и принимал на себя все удары. В то утро, когда Хозяин обнаружил ее в подвале на стороне Холдена, то так сильно избил ее, что Холден прыгнул на спину Хозяину и попытался задушить его своими маленькими руками, чтобы оттащить его от Гризельды. Когда избиение закончилось, в награду он получил несколько ушибленных ребер и кровоточащую спину.

«Это не Холден», — упорствовала она, проводя рукой по волосам, чтобы потрогать слипшиеся от крови пряди. Но что-то уже дернулось в ее душе — надежда, надежда, отчаянная надежда.

— Он бы сюда не вернулся. Ему только двадцать три. Он бы никогда не назвался Сетом, — прошептала она, — Только твое желание, чтобы он был Холденом, не делает его Холденом.

Слезы жгли ей глаза, и она их смахнула. Было огромной ошибкой позволить Джоне уболтать ее на эту поездку. Из-за этого у нее все перемешалось в голове, которая сейчас просто разрывалась от боли. Как только Джона выйдет из душа, она настоит на том, чтобы они собрали вещи и уехали домой.

Она достала из шкафа свою сумку и бросила ее на кровать, вытаскивая из нее джинсы, белую футболку и серую толстовку, на которой темно-синими печатными буквами было написано «Джорджтаун». Несмотря на испачканные кровью волосы, она не стремилась принять душ. Все, чего ей хотелось, это как можно скорее убраться на хрен из Западной Вирджинии и вернуться домой.

Джона вышел из ванной и встал в дверях с обернутым вокруг талии полотенцем, ероша руками мокрые волосы.

— Джона, — сказала она, стоя у края кровати и глядя на него снизу вверх, поскольку в этот момент рылась в своей сумке в поисках чистого белья. — Я хочу уехать. Я хочу убраться отсюда.

— Детка, коттедж оплачен до четырех.

— Нет. Сейчас. У меня ужасно болит голова. Я хочу домой.

— Мы с Шоном собираемся на рыбалку.

— Джона, я никогда тебя ни о чем не просила!

Он изучающе посмотрел на нее, затем пожал плечами.

— Я поговорю об этом с Шоном. Может, мы сможем уехать немного пораньше, — поморщившись, он запихнул в ухо ватную палочку. — Черт, вчера вечером этот ублюдок, пока не рухнул, орал прямо мне в ухо. У меня от этого до сих пор в голове звенит.