— Приятно видеть тебя, — сказал Гастейн. — Как я могу служить? — однажды он больше никогда не произнесёт этих слов.

— АОЗ только что известил меня о человечке, которая владеет тем, что должно принадлежать мне. Прочеши Дублин и найди её.

— Я сочту за честь служить твоим целям. Кого мне искать?

— АОЗ даст тебе описание. Когда обнаружишь её, возвращайся ко мне с её местоположением. Не предпринимай действий. Это тело я заберу сам.

— У тебя есть имя? — Гастейн подслушивал всюду, всех и каждого, оставаясь невидимым у их ног, в трещинах и отбросах. Имя поможет.

— Она называет себя Дэни О'Мэлли.

Глава 15

Меня ужасно недооценивают, но я пришла сюда исправить это[29]

Само собой, ублюдок отстраивал Честер.

Я стояла на тротуаре, стиснув руки в кулаки, на челюсти играл желвак, и меня так оскорбляла эта двойственность, что я заблокировала свои конечности, чтобы не дать им разорвать меня на части, поскольку они пытались подчиняться прямо противоположным желаниям.

Противоречивость — не моё естественное состояние.

Я стрела, летящая в цель, сосредоточенная, недрогнувшая. Я выбираю сторону и придерживаюсь её в каждой ячейке своей жизни.

За исключением одного.

Этого. Мужчины.

Часть меня хотела вскинуть кулак в воздух и крикнуть: «Грёбаный ад, мой партнёр вернулся, и похоже, в этот раз он планирует остаться надолго!», и все это на бегу, пока я мчалась бы вниз, чтобы собственными глазами убедиться в этом оптимистичном событии.

Другая часть меня хотела вмазать Риодану кулаком по лицу и сломать кости.

Нет, я переоценила процентные соотношения, половина — это неверно. 38 % меня склонялись к идиотски счастливой улыбке, тогда как 62 % меня были возмущены, разъярены, взбешены, и густые клубы пара угрожали повалить из моих ушей.

У меня нечасто болит голова, но сейчас она вот-вот готова была заболеть. В моем теле возникло слишком много давления, и некуда его выпустить.

За то время, на которое он вывел меня из строя без моего согласия, он добился уму непостижимого прогресса. На прежде пустой парковке над подземным ночным клубом Честер теперь стояло каркасное сооружение. Несколько сотен работников сновали в разные стороны, готовясь к следующей фазе проекта.

Фундамент уже залили, он застывал, там лежали стальные балки и брусья, готовые для возведения. Урчали погрузчики, и здесь был даже небольшой подъёмный кран, перетаскивавший материалы. На поддонах лежали горы брёвен, высились стопки огромных блоков дымчато-серого камня.

Должно быть, он наладил работу по три смены в день, работая и по ночам. Такой уж Риодан. Как только он чего-то хотел, он хотел, чтобы это было ещё вчера. Он ждал, если приходилось, с истинным терпением бессмертного, но если можно было избежать ожидания, он его избегал.

Почему теперь? Его чёртов клуб был разгромлен годы назад, и он ни разу не предпринимал попыток отстроить фасад наверху! Какой посыл я должна была уловить из этого — ты могла два долгих одиноких года выбиваться из сил, помогая Дублину, но я завоевал их верность за считанные дни?

Не то чтобы я думала, будто он делает это, чтобы позлить меня — а учитывая, как он злил меня, это было бы справедливым предположением — но я больше не думаю, что все его действия связаны со мной.

И все же мои супер-уши улавливали слишком много комплиментов в его адрес.

— Эй, мисс? Мисс? — сказал мужчина позади меня.

Я его проигнорировала. Несомненно, я стояла у него на дороге, и он хотел, чтобы я подвинулась и ни на единую секунду не задерживала запланированное Риоданом великое воссоздание мира, которое вскоре будет увековечено в переписанной для этого библии Дублина.

— Мисс, это вы? Я так и думал! — мужчина обогнул меня по кругу, остановившись передо мной. Стянув кепку с головы, он встал, стискивая её в руках, и его румяное лицо сморщилось в улыбке. — Нет больше никого с этим мечом. Добрейшего вам утра, моя дорогая! Жена продолжает спрашивать, не видел ли я вас. Она хотела бы, чтобы вы присоединились к нам за ужином.

Я достала его имя из своих ментальных файлов: Коннор О'Коннор. Некоторых родителей стоит пристрелить в день выбора имени. Посетив их шесть месяцев назад, я одобрила, чтобы Рейни разместила восьмилетнюю Эрин с парой среднего возраста, которая потеряла своих детей при падении стен.

Я сумела разжать челюсти, но выдавливание улыбки даже не обсуждалось. Мои кости были стянуты слишком крепкими резинками. Напряжённо кивнув, я сказала:

— Было бы здорово, благодарю. Я заскочу, когда смогу. Как Эрин?