Шрифт:
– Он уснул, – хмыкнул рыжий.
– Да замолчите вы уже, – зло кинула ему полная пани с переднего ряда. – Он такую красивую историю нам рассказал. Давайте наберемся терпения.
Янус вздрогнул и открыл глаза. Он посмотрел на маму, потом перевел глаза на меня и сказал.
– Вам предстоит путешествие, Анна. Но… вы сделаете правильный выбор. Не сомневайтесь. Ваше материнское сердце вас не подведет. И еще… С вашим маленьким Ангелом будет все хорошо. Я вам это обещаю, Анна… – с этими словами Янус поднялся с кресла, потянув за собой маму и давая понять, что номер закончен.
Зал снова тихо загудел, потом начали раздаваться редкие хлопки, потом более частые, и вот зал взорвался аплодисментами.
Янус помог маме перебраться через бортик и, выйдя на середину манежа, раскланялся перед публикой.
– А теперь! – бог поднял руку вверх, требуя внимания. – Я попрошу вас поприветствовать всю труппу нашего цирка, которая сегодня выступала для вас. Итак… Парад-алле! – воскликнул бог и, взмахнув белыми крыльями, взмыл вверх над манежем…
========== Глава 7 ==========
Всю неделю я мучал маму расспросами:
– Мам, ну какой он? – дергал я за рукав маминой кофты. – Ты сидела с ним рядом и должна была его рассмотреть.
– Он… эм… необычный. Если честно, я даже не уверена, что это он, а не она, – отвечала мама, пожимая плечами.
– Конечно! – хлопал я себя по коленям. – Он же бог, а бог не может быть мальчиком или девочкой.
– Ну хорошо, – улыбалась мама, откладывала шитье и гладила меня по волосам. – Ему примерно лет семнадцать, но в этом я тоже не уверена. Он слишком… слишком мудрый для этого.
– Мама! Что ты говоришь! Ему семнадцать тысяч лет! Он бог и спустился на землю, чтобы помогать людям, – восклицал я, – а в цирке он показывает чудеса, чтобы все думали, что он просто фокусник!
– Не кричи, майн либхен, – пыталась успокоить меня мама. – Я сначала тоже думала, что он обычный фокусник. Но знаешь… когда он рассказал про белую хризантему, я очень удивилась. А когда он сказал, что твой папа называл меня Тростинкой… Если в начале я считала, что он рассказывает то, что узнал от кого-то, то когда он описал наше с Иосифом свидание… Этого я никому не рассказывала.
– Я и говорю, что он бог! – вновь воскликнул я. – А ты мне не веришь.
– Верю, – улыбнулась мама. – И верю, что все будет хорошо.
Если с мамой мои беседы о цирке были тихими и спокойными, то перед друзьями мне приходилось доказывать свое мнение. И не всегда словами.
– Анхель, согласись, что ты немного нафантазировал, – говорил мне Йоська после того, как я рассказал про представление. – Голуби не могут взяться ниоткуда. И человек не может есть огонь. И летать не может.
– Может! Ты еще скажешь, что русалка ненастоящая? – обижался я на друга.
– Ну-у-у… – неуверенно пожимал он плечами. – У нее ведь хвост.