— Беллз, идем, нам нужно, чтобы ты сделала кое-что, — он говорил достаточно спокойно, даже улыбнулся мне краем губ, будто ничего странного не происходит.

— Что с твоей одеждой? — я нервно сглотнула абсолютно ненужную слюну, неприятно прокатившуюся по горлу.

— Твой отец очень крепкий малый, — медведь лениво отмахнулся рукой, пытаясь сделать вид, что все в порядке. Но его тело было заметно напряжено.

В нос ударил крепкий запах крови, животной крови. Живот скрутило, хотя я не чувствовала голода. Со мной творилось нечто странное с того самого момента, как я чуть не сгорела. По этому поводу нужно будет проконсультироваться с Карлайлом.

По светлому полу комнаты была разлита кровь, алые капли покрыли и стену около окна. Мой отец был привязан к стулу, причем не просто привязан, а фактически прикован самыми настоящими цепями. Откуда они здесь взялись? Я не слышала, чтобы кто-то нес цепи, они даже не звенели. Или они были здесь еще до того, как Чарли очнулся?

Комната была маленькой, периодически Эсми устраивала здесь оранжерею или уголок отдыха с растениями. Но сейчас здесь не было ничего: ни цветущих маленьких деревьев, ни журчащего водопада. Только стул, кушетка и кресло. Почему они не отнесли новорожденного в подвал, где условия для сдерживания были лучше?

— Белла, — спокойный, как всегда, голос Карлайла вывел меня из моих мыслей. Его пуловер, к слову, тоже был в крови, светлые пряди волос превратились в алые. Что здесь происходило?

— Что вы с ним сделали? — мой голос дрогнул, когда я взглянула на отца. Он скалился, сидя на стуле, смотрел на всех нас так, словно презирает каждого, кто находится в комнате. От его свадебного костюма осталась только пропитанная кровью белая рубашка и порванные брюки со стрелками.

— Поговори с ним, я все объясню тебе позже, — Джаспер одобрительно сжал мою руку, неожиданно взяв её в свою ладонь. Я ничего не понимала, но чувствовала, что он держит контроль над эмоциями в комнате.

Если бы я могла дышать, то мне не хватило бы воздуха. Мои багрово-медные глаза встретились с ярко-красными глазами Чарли.

— Ты другая! Твои глаза другие! Я так голоден, я так сильно голоден, помоги мне, черт тебя дери! — неожиданно взвыл мужчина, отчаянно пытаясь разорвать цепи и подняться вместе со стулом. Эмметт среагировал незамедлительно, пригвождая стул на место двумя руками. Острые клыки новорожденного опасно щелкнули возле его запястья, но брюнет уже успел одернуть руки.

— Не дергайся, — в его голосе было столько угрозы, что даже волны спокойствия Хейла не могли справиться с этой напряженной обстановкой.

Они пытались подкрепить вампира животной кровью, но ничего не вышло. Должно быть, это можно сделать внутривенно, но нужно вырубить одичавшего полицейского.

Алые глаза не спускали взгляда с моего лица. Он молил, ненавидел, был готов разорвать всех нас.

— Папа, послушай, тебе стоит успокоиться, мы не хотим… — он не дал мне закончить, прервав меня грубым смешком.

— Папа? Ты что, шутишь надо мной? Кто вы вообще все такие, вы что, маньяки?

После этой фразы лицо Карлайла осунулось и помрачнело еще сильнее.

— Ты не знаешь, кто я? — я не могла в это поверить. Так просто не бывает. Как это возможно?

— Я вас всех, ублюдки, вижу в первый раз! Из какого ужастика вы сбежали? Вы хотите ограбить меня, убить? Лучше убейте, суки, я не могу больше ощущать этот голод! — его тело снова опасно заколотило, я успела лишь услышать громкий звук, похожий на скрежет. Цепь лопнула!

В следующие секунды события разворачивались так быстро, что я даже не успела их осознать.

Чарли совершил стремительный рывок вперед, у него была буквально одна секунда, прежде чем Эмметт с силой заломил ему одну из освободившихся рук. Я была в трех шагах. Одна секунда. Три шага. Я не успела отступить, как его лицо оказалось прямо напротив моего, а деформированный рот с клыками широко распахнулся, нацелившись на мою шею.

Время будто бы остановилось. Я чувствую, как моя вторая нога встает на твердую землю, кулак Джаспера в это время с силой ударяется о челюсть моего отца, заставляя его отступить.

В который раз за день меня снова практически выталкивают из комнаты, на этот раз это делает Карлайл, который быстро и методично осматривает мое лицо и шею, придерживая подбородок.

— Не задел, — констатирует отец семейства, а затем заглядывает мне в глаза.

— Он не помнит меня, — это все, что я смогла произнести в ответ.

— Я не знаю причины, но мы разберемся, — он делает все, чтобы успокоить меня. Я только киваю в ответ, а мужчина скрывается за дверью.

Я понимаю, что я одна. Эсми в срочном порядке уехала, чтобы немедленно привезти что-то из больницы. Розали была в подвале, что-то там передвигала. Должно быть, они планируют перенести буйного пациента туда.

Я вышла из дома, достала телефон и онемевшими пальцами набрала знакомый номер. Три гудка.

— Детка, ты жива?

— Нам надо поговорить, — я все дальше и дальше удалялась от дома Калленов, растворяясь в каплях дождя, которые лились с неба.