Где потерялась теперь его Любовь и Нежность ко мне? Кто мог её забрать? Жена и мама. Две женщины, но любовь к обеим женщинам разная. Какая тут может быть ревность? Я приняла выбор младшего сына. Конечно, Меланья – не лучший вариант для меня. Но это его выбор. Они уже ждут ребёнка. А я своих сыновей всегда учила, бросать своих детей, это грех. Пример их отца. Мои мальчики знали, что такое расти без папы.

Визу получила. Купила билеты на самолёт. Вернулась домой. Жизнь продолжалась. Работа. Мои подруги и друзья. Мои зверики. Мои такие самостоятельные дети: Дениска и Меланья. Оба были в ремонте и в обустройстве своего гнезда. На удивление было спокойно в нашем Королевстве до момента, который разрушил всю мою последующую жизнь, добавив ещё одно горе.

Я оставляла свой бизнес на три недели, а потому готовила план работы на всё время моего отсутствия. Работала допоздна. Моя привычка пить кефира на ночь обернулась трагедией. Для меня. Комната детей, в которой они жили, находится рядом с кухней. Надо пройти около их комнаты, чтобы попасть к холодильнику и кружке кефира. Проходя мимо их двери, невольно услышала разговор. Вернее сказать, громкие, почти истеричные фразы Меланьи:

– Да мне плевать на твою мать! Я так хочу и так должно быть: кровать мы закажем у Павла. И не перечь мне!

Мой сын не отреагировал на слова жены про его мать. Он спокойно пытался объяснить ей снова и снова про Павла. О мебель у Павла мы с Дениской договорились. Объяснив сыну всю ситуацию, попросила ничего у него не заказывать. Таких мастеров со своими цехами много, а значит, выбор есть. Сын согласился. А Меланье было на меня «плевать». Она смаковала пренебрежение ко мне, настаивая раз за разом. И младший снова и снова ничего не слышал. Меня «захлестнули» эти слова. В моём доме на меня же и «наплевать». Самоуважение моё никуда не исчезло.

Постучала в дверь к ним, вызвала сына и сказала:

– Сын! Странно, что ты не заступился за меня, когда твоя жена так про твою мать. Не одёрнул её. Вы жили у меня. После этого уже не живёте. Утром съезжайте. Не хочу, чтобы в моём доме на еня же и плевали. Вам есть куда переехать.

Уходя, пробурчала себе под нос:

– Маленькая неблагодарная сучка.

Думала, что тихо сказала. Ан, нет, Меланья услышала. Работаю я в своей студии. Только зашла к себе, как влетела фурия. Меланья намного ниже меня, где-то по плечо. В своём коротеньком халатике подлетела ко мне вплотную. Руки в карманах.

– Это Вы меня так обозвали?

Молча, сверху вниз, я смотрела на её лицо и думала: сейчас зрачки выпадут. Столько ненависти в её глазах, в её позе, в её словах. Это маленькое злобное существо вдруг начало наскакивать на меня с кулачками:

– Вы хотите, чтобы у меня выкидыш был?

Я:

– Нет. Не хочу, но ты сама сейчас потеряешь ребёнка.

Меланья:

– Вы Димку разводили с Юлькой, теперь меня решили с Денисом развести?

Вот этого не надо было ей говорить. Даже имя старшего сына произносить.

Я:

– Не смей! Это мой сын. И его нет. И Юльку не трогай. Тебе до неё, как до Марса.

Тут подоспел Денис. Он пытался успокоить свою разбушевавшуюся жену ещё, минимум, полчаса. По моей студии летало всё: мои чертежи, мои ткани, мои стулья и книги. Взрыв произошёл. В экстремальных ситуациях, становлюсь каменной. Ни эмоций, ни действий, только мысли чётко работают, ищут варианты решения. Тут пустота. Меня ударили под дых и оставили одну: сможешь, выживи.

Денис и Меланья закрылись в своей комнате, а я ушла в гостиную и всю ночь, сидя в кресле, проревела. Включила фильм «Живой» на бесконечное просматривание. Так с Димкой и одиночеством встретила своё утро.

19 июля – ещё один мой страшный день, но тогда я этого даже предположить не могла, насколько он будет необратимым.

Рано утром, выгуляв собаку, ушла из дома. Находиться в своей квартире после ночного кошмара было невыносимо. Целый день приходила в себя, гуляя по улицам города и размышляя над всем, что случилось ночью.

Как замедленная съёмка:

«Ненавижу!», – мне в лицо.

За плечами годы горкой.

Кровь из вены – горячо.

Я одна. И мир, как банка.

За стекляшками сижу.

И в душе такая свалка…

Выход где, не нахожу.

Всё застыло в диком крике.

И зрачки черным черны.

Как болотные кулики

Разлетелись я и ты.

Младший сын, да что же это?

Почему так вышло вдруг?