Так и случилось. Я нашёл курган во второй половине дня по приметам, которые подробно описал Октай. Тщательно подготовился к спуску в подземелье, плотно пообедал, отпустил коня и полез вниз. Лаз в подземелье был накрыт каменной плитой только наполовину. Октай сказал мне что, уходя с кургана, он оставил дыру полностью открытой в надежде, что кто-нибудь ещё её увидит. Глупо было надеяться, что за десять лет никто не посетит это место. Я понимал, что подземные обитатели много раз использовали подземный проход, но это меня не остановило. Я спустился в подземелье.
–

Григорий достал из планшета замызганную карту, развернул её и подвинул к Ивану Дмитриевичу. Это была настоящая геологическая карта-километровка.

– Вот здесь этот загадочный курган.
– Он ткнул пальцем в точку обведённую карандашом. Иван прикинул, на глаз до кургана от озера было сантиметров пятнадцать, а это значит столько же километров до объекта по степи Убсу-Нурской котловины. Ему было так же известно, что от того места где он встретился с братом и маленьким земляным человеком до озера было ещё километров пять или шесть. Выходит, что Григорий прошёл под землёй двадцать километров за какие-то сутки с небольшими часами? Он спросил об этом брата.

– Тут не всё так просто Ваня. Я расскажу всё по порядку и тогда, тебе всё станет ясно о моём подземном походе.

Короче. Мне, как ты догадываешься, было и страшно и тревожно, как-то не по себе было, но делать нечего, надо лезть под землю. Признаться, я не верил, что найду курган Октая и уж тем более обнаружу на его поверхности лаз, ведущий в подземелье. Оказалось, старый скотовод меня не одурачил и этот факт как не странно придал мне силы и храбрости. Я крупный мужик и мне пришлось изрядно поелозить на животе, чтобы преодолеть самый узкий участок подземного хода. Однако стенки лаза были действительно выложены гладкими камнями и это, способствовало движению вперёд.

В конце его, как и рассказывал Октай, я обнаружил две каменные ступеньки и, спустившись по ним, оказался в подземном пространстве.

Мой фонарик моргнул и погас на целую минуту. Батарейки отошли, когда я полз по проходу.
– Весело признался Гриша.
– В подземелье воцарилась кромешная тьма. Я даже струхнул от такой слепоты и ужасающей глухой подземной тишины. Ни одна мышь не прошуршала, ни полевая, ни летучая. А я ведь увидел летучих мышей на противоположной стенке жуткого кладбища земляных людей. Луч фонаря выхватил этих пещерных тварей, висевших вниз головой под каменными сводами. Летучие мыши создают эффект обитаемости подземелий. Я бывал в пещерах и знаю что это такое, обитаемость подземелий.
– Сказал Григорий Дмитриевич и с остервенением потёр ладони.

– Фонарь вновь вспыхнул и я без колебаний стал обследовать подземное пространство. Сомнений не оставалось. Подземелье было рукотворным, но его возвели не меньше чем сто лет назад. Это я определил по замшелости камней и мышиным помётным потёкам.

Однако в отличие от Октая, я насчитал только двадцать трупов, действительно завёрнутых в странную чем-то пропитанную материю. Куда делись два покойника, никто не сможет ответить. Я подумал, что земляные люди, возможно, через определённое время переносят мертвецов превратившихся в мумии в какое-то другое более таинственное место. И ещё пришла мысль, что покойников мог кто-нибудь похитить и захоронить на поверхности. Признаться, мне недосуг было думать об этом, и я решил, что Октай десять лет назад просто ошибся в подсчётах захоронений.

Обойдя подземный склеп с покойниками, я сел на большой камень, лежащий в середине сооружения. Было понятно, что на нём всегда отдыхают те, кто приносит сюда мертвецов. Луч фонаря выхватил из темноты круглое отверстие в стене. Я прикинул и понял, что тоннель ведёт в сторону горной гряды, туда, откуда я приехал на старом Октаевском мерине.
– Григорий глянул загадочно на брата и продолжил захватывающий рассказ.
– Я решил протиснуться в эту дыру и посмотреть что там за каменной стеной. Мне нужно было узнать точно, ходят ли в ту сторону странные земляные коротышки. Я их стал называть гномами, ибо их мумии не превышали ста тридцати сантиметров, а многие были ещё гораздо короче. Признаюсь брат, мне необходимо было увидеть хотя бы одного земляного человека. Я почему-то вспомнил рассказы Блавацкой и Рериха, что в страшной Монгольской пустыне Гоби таких подземных жителей гораздо больше, чем тех, которые живут на её поверхности. И ещё вспомнил о подземельях Тибести, эта горная гряда располагается в самом центре другой великой пустыни - Сахары. Мне стало как-то страшно и неуютно от воспоминаний, но вопреки всему накатившему на мою психику, отступать я не предполагал, поднялся с камня и храбро полез в лаз.
–

Григорий умолк, достал из полевой сумки небольшой свёрток и показал Ивану Дмитриевичу плоский хорошо отполированный камень, на одной его стороне был выбит образ божества. Подземный бог держал в руках странный ни на что не похожий предмет. Вещь была чем-то похожа на церковное кадило, только внутри его горела свеча и от неё были изображены лучи расходящегося света.

– Оказывается следующее подземное помещение, в котором я оказался, протиснувшись по узкому проходу, было самой настоящей подземной церковью. Там всё, вплоть до икон, было сделано из камня. Правда деревянные идолы тоже были, но они висели под самым потолком, и дотянуться до них не было никакой возможности. Этот камень я взял из подземной церкви. Сунул её в сумку и пронёс по всему жуткому пути.
– Он протянул камень брату и предложил.

– Вот полюбуйся. Это изображение выгравировал настоящий мастер. Во время своего путешествия я несколько раз его рассматривал и пришёл к выводу, что точно такие же каменные гравюры были найдены на Американском континенте. Я прочитал об этом в археологическом вестнике. Теперь я верю, что копатели не врут и такие мастера по камню были всегда и вот и сейчас существуют.

И ещё. В моей воспалённой голове постоянно крутилась мысль о том глиняном божке, которого показал мне Октай, когда рассказывал о поисках своего сына. Я подумал, что скульптуру Сэргэлэн мог взять только в подземной церкви. Но как мог конокрад оказаться под землёй, если он уехал совсем в другую сторону и только для того, чтобы украсть монгольского коня?