— Спасибо. — Искренне поблагодарила Эмили, за что удостоилась лишь кивка.

— Чай будешь?

Прислушавшись к себе, Эмили неуверенно кивнула. Сейчас ей и кусок в горло не полезет, но от чая она решила не отказываться — вдруг он немного успокоит перед расспросом.

Разлив из пузатого чайника по чашкам ароматный напиток, Ансар одну подал немного растерянной девушке.

— Что? — удивлённо приподнял он брови.

— Ты… — Эмили нервно выдохнула и продолжила, — ты ухаживаешь за мной?

— А что в этом такого?

— Просто… это так на тебя не похоже… Я думала…

— Думала, что я при первой возможности загрызу тебя? — как-то невесело усмехнулся Ансар. И вновь почудилась в его словах вязкая горечь.

— Нет. — Эмили даже головой тряхнула, отгоняя непрошенные образы, пробравшиеся в голову. — Просто раньше ты не был таким…

— Раньше ты меня совсем не знала.

— А теперь?

— Теперь знаешь чуть больше.

Эмили всё же взяла чашку и сделала маленький глоток. Только после этого сразу же распахнула в удивлении глаза.

— Эт-то что?

— Чай, — Ансар пожал плечами и повторил жест Эмили, отхлебывая из своей чашки, чтобы потом добавить: — с ликёром.

Проглотив следующий вопрос, девушка раскрыла рот, и тут же его захлопнула.

«Ликёр, так ликёр» — подумала она, и сделала ещё пару глотков.

Ансар же молча изучал её взглядом, но пока молчал, за что Эмили была ему благодарна. Но вечно это продолжаться не могла. Тишина давила. Напряжение росло. А чай уже не помогал расслабиться.

И когда Эмили уже решила самой прервать эту гнетущую тишину, Ансар подал голос:

— Ну что, теперь поговорим, кусачка?

Эмили ожидала допроса с пристрастием, ожидала гневных речей и встряхиваний за плечи, но ничего из этого не последовало. Всего лишь вопрос, заданный серьёзным, проникновенным голосом:

— Ты знаешь, кто это с тобой сделал?

И вновь волны силы всколыхнули воздух и устремились к Эмили, проникая в саму душу и вынуждая говорить правду. Только правду. И в какой-то степени это было обидно. Потому что означало, что просто на слово ей не верили.

— В том-то и дело, что нет. Я вообще ничего не знаю, и не понимаю. — Эмили понуро опустила голову, стараясь не смотреть в глаза Ансара и переживая, что её ответ может разозлить собеседника, а ей этого очень не хотелось. — Из памяти будто выдрали куски, без которых картинка никак не может стать единой целой. Я вроде и помню всё, что было до, а потом… всплывает то, что я не могу никак трактовать… — она глубоко вздохнула, словно готовилась к погружению, и на одном дыхании продолжила: — Я очнулась два дня назад. И совсем не помню, что случилось до момента пробуждения в такси. Но я точно знала, что нужно найти тебя и попросить о помощи. А во время обращения я вспомнила, что уже испытывала точно такую же боль. И… и… и ещё я знаю, что у меня всего три дня с того самого момента, как я очнулась в такси. Но на что они мне отводятся и что будет после я не могу вспомнить… Прости.

Она не знала, за что извинялась, но сочла нужным сделать это.

— То есть, — напряжённо спросил Ансар, не сводя пронзительного взгляда с девушки, — ты совсем не в курсе, что с тобой сотворили?

— Ну… Из меня сделали оборотня? — проглотив вязкую слюну, полувопросительно прошептала Эмили.

— Не просто оборотня. — Мужчина качнул головой. — С тобой сделали нечто противоестественное. Даже для нас, оборотней. Это… Это вообще за пределами понимания. Так не должно быть, понимаешь? То, что в тебя поместили сущность одного из нас — это издевательство над законами природы. Над жизнью! — Он зарылся пальцами в свои волосы, прикрывая глаза. Этот жест выдавал его состояние: Ансар не был спокоен. Совершенно. — Я не знаю, кто это сделал, как и с какой целью, но обязательно выясню.

Прозвучало это решительно и непоколебимо.

Эмили покрутила в руках полупустую чашку и всё же осмелилась спросить:

— Зачем тебе это?

А в душе всё так и кричало: «Я же для тебя ничего не значила! Что же изменилось теперь? Или это всё лишь из-за того, что я стала одной из вас?»

Плечи мужчины опустились, словно на них положили неприподъёмный груз, а лицо вдруг стало каменным.

— Помнишь девушку, что приносила тебе одежду, когда ты спасла меня от ранения? — глядя в одну точку, куда-то помимо Эмили, спросил он бесцветным голосом.

— Д-да…

— Её звали Лика. И она тоже была оборотнем. А ещё… — Ансар моргнул и отвернулся, сжимая кулаки, — ещё она была моей невестой.

Эмили дёрнулась, словно от удара. В груди разливалась тоска, от которой захотелось взвыть, но девушка сдержала себя.

«Невеста»…

А чего она вообще хотела? Ансар же с самого начала определил её положение — любовница, постельная игрушка. Не более. Так почему же сейчас, от осознания того, что у него есть невеста, Эмили было так больно?