***

Сергей Оболин

Освоилась Софья довольно быстро. Как только выяснила, что никто не собирается держать ее взаперти и заставлять заниматься вышивкой, сразу оживилась. И впряглась в дела. Постепенно, но активно и довольно ответственно. Разъезжала по всему острову (с охраной, естественно) и постепенно узнавала новый мир, где ей предстоит жить. Хотя и от старых привычек не отказывалась. К примеру, одевалась Софья, относительно европейской дамской моды 17 века, довольно скромно, но мне нравился этот стиль. А уж как он нравился нашему святому отцу! Тот постоянно ставил Софью в пример, как скромную и соблюдающую церковные предписания молодую даму.

На самом деле, правильно пошитая одежда прекрасно подчеркивала и статус моей супруги (ткани и украшения на наряды выбирались самые ценные), и вполне себе неплохую фигуру. И оказалось, что для привлечения мужского внимания совершенно необязательно обнажать грудь и руки. Супруга и так выглядела очень аппетитно. Волосы, кстати, у нее оказались просто сногсшибательные. Две косы почти до колен, причем каждая толщиной в мою руку! Так что оставалось только радоваться, что Софья с непокрытой головой из дому никогда не выходит. Что по местной жаре, кстати, было очень даже правильно.

Я вообще чем дальше, тем больше осознавал, как мне повезло с супругой. Софье никогда не было скучно. Пока я мотался по Средиземному морю и сражался с пиратами, она занималась нашими предприятиями. Ей было действительно это интересно! И управлялась она неплохо. Все-таки, у Софьи был довольно властный характер, и его никуда не денешь. Но на Сицилии было куда его приложить. Как и неуемную энергию. Единственное, куда я не позволял ей лезть - так это в военные дела. Оружие, оборона, подготовка моряков и солдат - всем этим занимались мы с Бульоном.

Основные финансовые потоки, кстати, тоже я контролировал. Бульон почти не вмешивался, хотя я много раз пытался впрячь его в эту колесницу. В основном для того, чтобы не возникло подозрений, что я его обманываю. Но Арман предпочитал мне доверять. Он считал, что я понимаю в этом больше, и кому как не мне этим заниматься. Особенно укрепилась уверенность Бульона после того, как в 1674 году произошла ликвидация голландской вест-индской компании. Вовремя мы свои средства оттуда вывели! Ничего не потеряли!

Не буду же я объяснять, что знал об этом заранее? Хоть и не помнил точных дат. Признаваться в своем попаданчестве я вообще не собирался. Никому. Потому как в лучшем случае меня сочли бы сумасшедшим. Да и зачем это нужно? Блеснуть знаниями? Но я не настолько хорошо знал историю, чтобы выступать в качестве провидца. Особенно после того, как сам же эту историю изменил. Пусть и невольно. Софья была не в Москве, а рядом со мной. И в 1674 году родила мне сына, которого нарекли Филиппом в честь царственного испанского деда. Ребенок родился здоровым и крепким, но как следует обмыть его рождение нам с Бульоном не удалось. Взбунтовалась Мессина.

Вот уж чего я никак не ждал! Ведь из кожи лез, чтобы улучшить качество жизни на Сицилии. Появилось множество рабочих мест, я следил, чтобы у работников была нормальная зарплата, жилье, кормежка и человеческий рабочий день. И чего, спрашивается, не хватало Мессине? Оказалось, город восстал против правления испанского вице-короля, чтобы вернуть себе прежние привилегии и добиться равноправия с Палермо. И угадайте с трех раз, кто помог борцам за светлое будущее? Людовик ХIV, сволочь мстительная.

Между прочим, Мессина - довольно большой город. Там населения под 100 000. Так что Людовик, раздувший бунт, не прогадал. Мы с Бульоном носились, как взмыленные кони, пытаясь не доводить дело до большой крови. А король-солнце, чтоб ему пусто было, со свойственной ему наглостью назначил начальника галерного флота, графа Вивонна, вице-королем Сицилии. Последний подошел на помощь Мессине с флотом из 9 линейных кораблей, 1 фрегата, 3 брандеров и 8 транспортов.

Я уже думал, что нам крышка. Придется принимать бой в заведомо невыгодных условиях. Но тут, наконец-то, подошел испанский флот под командованием дона Хуана*. Как потом выяснилось, тот долго собачился с властьимущими, чтобы они оторвали уже свои задницы и дали ему разрешение идти к Сицилии. Испанский флот насчитывал 15 линейных кораблей (из них, правда, только четыре имели более 74 пушек), 4 фрегата, 10 мелких кораблей и брандеров, а также 9 галер. Вот тут дела пошли веселее.

*Не совсем понятно, почему в реальности испанцы обратились к голландцам и Рюйтеру. И вели себя так, словно это их втянули в чужие разборки за никому ненужные территории. И как будто у Испании нет своего флота и своих адмиралов.

Бой начался утром. Дон Хуан выжидал, и французы двинули первыми. Их целью был центр испанской эскадры, но вырвавшийся вперед головной французский корабль сразу же попал под такой жестокий, сосредоточенный огонь и получил настолько сильные повреждения, что был вынужден выйти из боя. Однако французы решили станцевать на граблях, а потому то же самое произошло и со вторым кораблем. Благодаря тому, что французские корабли шли на значительных расстояниях друг от друга, дон Хуан имел возможность расстреливать их поодиночке.