Костас допил чай одним глотком.

–  Я бы предпочел штурмовую винтовку.

По лицу Прадеша расплылась улыбка.

–  Да, я тоже не отказался бы.

–  Давайте вернемся к нашему разговору, - попросил Джек.
– Что рассказывают койя о том дне?

Прадеш замялся.

–  Я услышал эту историю от своего деда еще мальчиком. Для жителей холмов она стала частью фольклора, обросла сказочными подробностями, как мифы о богах и сотворении мира. Вместе с тем она имеет отношение к вашему деду.

–  Внимательно вас слушаю.

–  Из всех своих святынь койя больше всего почитали велпу, что переводится как "идол" или "бог", - начал Прадеш.
– Они имелись у каждой семьи, у каждого клана. Как правило, это были небольшие предметы, которые нас бы ничем не удивили, но койя казались экзотикой - вроде куска кованного железа. Хранились велпу в бамбуковых цилиндрах примерно в фут длиной. Их тщательно охраняли от посторонних и извлекали на свет лишь в редких случаях, для отправления обрядов. Веръовным велпу, величайшим из всех, называли Лака Раму. Его хранили в пещерном храме в глубине джунглей и никогда не вскрывали. По поверью, таившийся в цилиндре бог сиял столько ярко, что ослепил бы любого, кто посмел его узреть. Возможно, это было стекло или драгоценный камень - в общем, какой-то необычный предмет, просочившийся в племя из внешнего мира бесчисленное множество поколений назад. В верховном велпу заключалась душа народа койя. Без него им пришлось бы жить в стране теней, отдавшись на милость злобных духов, что обитают в джунглях, - прежде всего ужасного конда девата, духа-тигра. И в этой стране теней они томятся с 1879 года.

–  Что же стряслось?
– полюбопытствовал Костас.

Прадеш огляделся по сторонам и продолжил, понизив голос:

–  Мой дедушка был потомственным муттадаром. По древней традиции вожди деревни Рампа присматривали за лесным храмом, в котором хранился священный Лакка Раму. Дед моего деда был муттадаром в 1879 году, но восстания не пережил. О его судьбе нам известно от бунтовщиков, наблюдавших за событями того дня из джунглей, мужчин моего клана. Когда мятеж закончился, они вернулись к себе домой и рассказали обо всем своим детям. Джек, вы показывали мне последнюю запись в дневнике Ховарда. В тот день муттадара окружили повстанцы и нашпиговали его стрелами. Они знали о его поступке.

–  О каком же?
– спросил Костас.

–  Муттадар боялся, что Чендрайя, вожак повстанцев, выкрадет Лакка Раму из святилища и с его помощью станет манипулировать народом холмов по своему усмотрению. Между кланами Чендрайи и муттадара на протяжении многих поколений бушевала вражда - древний спор о том, кому присматривать за святилищем. По службе на северо-западных границах Индии британские офицеры знали все о племенных конфликтах и умели обратить их себе на пользу.

–  Муттадар перешел на сторону колониальных властей, - пробормотал Джек.

–  Он забрал велпу из храма себе на хранение, а потом решился на крупный риск и предложил британцам услуги проводника и переводчика, - подтвердил Прадеш.
– Но поставил условие, что офицеры позволят ему вернуть святыню на место, когда все закончится. В дату, когда дневник Ховарда обрывается, то есть 20 августа 1879 года, он был на пароходе вместе с саперами. Об этом говорится на страницах, которые вы переслали мне электронной почтой, Джек. Ваши сведения прекрасно согласуются с моими. В тот день в джунглях у саперов произошла перестрелка с бунтовщиками, многие получили раны или погибли. Затем, судя по всему, Ховарду и остальным пришлось стать свидетелями кровавого ритуала на берегу. Муттадар не стал исключением - и сломался, потерял выдержку. Должно быть, ему казалось, будто все злобные духи джунглей разом ополчились на него, изводят его за дерзкую кражу. О дальнейших событиях в дневнике Ховарда никаких упоминаний, то же касается и полковых архивов в Бангалоре. Большинство офицеров, возвращаясь из Рампы, хотело одного - забыть о ней.

Но вот что рассказал мне дед. Оказывается, тех саперов сопровождал британский чиновник, некто Бебби. Он заболел и остался в джунглях. Ховард и Уохоп вышли ему на помощь с отрядом солдат. Они обнаружили Бебби неподалеку от святилищи - уже мертвого. Перед отправлением муттадар вызвался довести их до места, только если ему позволят взять с собой идола. Видимо, офицеры решили, что выбора у них нет. Хотя их отряд располагал более современным вооружением, соваться в джунгли было бы равнозначно самоубийству - дюжина саперов не выстояла бы против сотен маятжников. Ховард с Уохопом сочли, что, пока идол с ними, на них не станут нападать. В последнюю минуту муттадар отказался заходить в святилище, испугавшись мести богов, и был убит. Ховард сам понес идола в пещеру.

–  А потом Чендрайя его выкрал?
– предположил Джек.

Прадеш покачал головой:

–  Нет. Ховард сдержал слово, данное муттадару. Но потом они с Уохопом, очевидно, сообразили, что для них единственный шанс спастись - последовать примеру колдуна и забрать идола с собой. Когда они вышли из пещеры, началалсь перестрелка, но вскоре повстанцы заметили бамбуковый цилиндр и прекратили огонь. Офицеры вернулись к саперам и отступили к реке. Но они забрали из храма и еще одну святыню - сломанный меч, прикрепленный к золотой рукавице в форме тигриной головы. По преданию койя, она некогда принадлежала великому богу Раме.

–  Будь я проклят!..
– пробормотал Джек.

–  Вы о ней слышали?

–  Я не успел вам показать нашу фамильную реликвию…

–  Она у вас?!
– ахнул Прадеш.

–  Сделана не из золота, а из латуни, но наверняка та же самая, - взволнованно ответил Джек.
– Ховард завещал ее своей дочери, то есть моей прабабушке, и в конце концов она перешла ко мне.

Джека переполнял восторг. О рукавице он знал лишь, что лейтенант Ховард привез ее из джунглей. Потрясающее открытие! Тут ему вспомнилось, как повела себя Катя, услышав о рукавице. Вспомнился и ее дядя Хай Чэнь - ученый, бесследно пропавший в джунглях четыре месяца назад. Сюда Джек приехал в том числе и на его поиски. Его взгляд блуждал по зеленому пологу джунглей. Быть может, Хай Чэнь попросту сбежал. Или с ним произошел несчастный случай. Антропологи-одиночки пропадали в джунглях не раз и не два. Но потом Джеку пришли на ум маоисты и другие опасности, которых в Рампе хватало. За этим стоит нечто большее. Все подсказки у него уже были, но картина все равно не складывалась. Он снова посмотрел на индийца. Тот еле слышно что-то произнес, мягко прищлкнул языком - не на английском и не на хинди. Глаза его горели.