Необходима унификация понятий и терминов судебных экспертиз, проводимых в экспертных учреждениях разных ведомств. Перечень проводимых экспертиз определяется и утверждается ведомственными нормативными актами, если речь идет о государственных экспертных учреждениях, либо руководителями негосударственных учреждений. При этом одни и те же исследования в экспертных подразделениях разных ведомств могут называться по-разному. Например, «компьютерно-техническая экспертиза» и «судебно-техническая экспертиза документов» в СЭУ МЮ РФ и «компьютерная экспертиза» и «технико-криминалистическое исследование документов» в ЭКЦ МВД РФ. Это порождает проблемы при назначении экспертиз, а также вопросы и при оценке необходимой компетенции экспертов.

Наряду с методическим и организационным обеспечением судебно-экспертной деятельности объектами стандартизации могут являться и процессуальные аспекты данной деятельности.

Наиболее распространенным и эффективным методом стандартизации является унификация.

Анализ процессуального законодательства показывает необходимость унификации норм, регламентирующих производство судебной экспертизы. Несмотря на то, что порядок производства и значимость в процессе доказывания судебных экспертиз не зависит от вида судопроизводства, в отраслевых процессуальных кодексах нормы, определяющие процессуальный статус судебного эксперта и руководителя судебно-экспертного учреждения, различаются как по объему предоставляемых прав и обязанностей, так и по содержанию.

Так, в ГПК РФ, КАС РФ указано, что эксперт обязан явиться по вызову следователя и в суд и дать заключение по поставленным перед ним вопросам, а в УПК РФ говорится только, что эксперт не вправе уклоняться от вызова следователя и в суд. В КоАП РФ в отличие от КАС РФ отсутствует понятие дополнительной и повторной экспертизы.

Различны требования к порядку производства комплексных экспертиз. Так, в ГПК РФ определено, что все эксперты, участвующие в производстве комплексной экспертизы, обязаны подписать общий вывод, что противоречит не только положениям других кодексов, в которых говорится, что выводы подписывают эксперты, компетентные в оценке полученных результатов, но и ч. 2 ст. 37 Конституции РФ, по которой «принудительный труд запрещен».

Формулирование одних и тех же положений в кодексах различается и по форме, что усложняет их восприятие правоприменителем. Очевидно, необходима унификация формулирования положений, регламентирующих производство судебной экспертизы в отраслевых процессуальных кодексах.

Рассмотренные выше актуальные в настоящее время проблемы теоретического, процессуального и организационного обеспечения судебно-экспертной деятельности могут быть решены путем дальнейших обсуждений теоретических концепций о судебной экспертизе как отрасли научного знания для выработки единого, принимаемого научным сообществом взгляда на ее содержание, а также принятия Федерального закона «О судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» и унификации на его основе отраслевого процессуального законодательства.

Проблемные вопросы судебной экспертизы не раз были предметом обсуждения на различных конференциях, семинарах, круглых столах, на страницах специальной литературы [4] , однако все проблемы, как известно, решить невозможно. Это закономерно и диалектически объяснимо – развитие научного познания в теории и практике экспертных исследований влечет решение возникающих как общетеоретических проблем, так и проблем практического экспертного познания. Одни проблемные вопросы решаются достаточно быстро, решение других затягивается на годы (а иногда и на столетия) и на пути к своему разрешению сопровождаются бурными дискуссиями.

В последние годы намечается устойчивая тенденция переименовать общую теорию судебной экспертизы в экспертологию, добавив в ее структуру вопросы, не имеющие, на наш взгляд, к ней никакого отношения [5] . Причем аргументы, звучащие в пользу термина «экспертология», не только не раскрывают сущности данного понятия и действующей научной парадигмы, в которой происходит научный поиск, но и не обогащают смыслом данный термин, не вносят ясности, почему устоявшееся название «общая теория судебной экспертизы» необходимо заменить на менее удачное, на наш взгляд, – «экспертология», даже если в концепцию данной науки внесены те или иные изменения и дополнения. Подобное отношение к терминам и понятиям, призванным отражать научные исследования и их теоретическое осмысление, может привести (и, к сожалению, уже приводит) к засорению языка науки и к некоторой путанице, что имеет место в ряде научных публикаций [6] .

Попробуем разобраться с этими вопросами, анализируя одну из работ профессора Е. Р. Россинской [7] , в которой аккумулированы взгляды различных ученых на содержание данного термина и понятия.

В 1992 г. нами было предложено определение общей теории судебной экспертизы [8] . Анализируя его, профессор Е. Р. Россинская пишет: «Это определение сыграло огромную роль в период становления теории судебной экспертизы. Но, формулируя это определение, Т. В. Аверьянова, как указывала она сама, исходила из праксиологического подхода, подчеркивая, что разрабатывалась теория не науки, а сугубо практической деятельности. Напомним, что общая теория судебной экспертизы формировалась… не как наука, а как междисциплинарная теория. На этом основании критиковалось наименование науки «судебная экспертология», хотя далеко не все ученые придерживались этой точки зрения» [9] .

Не будем отрицать, что общая теория судебной экспертизы действительно является междисциплинарной теорией. Именно междисциплинарный характер составляет специфику общих теорий, является критерием их выделения. Более того, междисциплинарный характер общей теории судебной экспертизы позволяет отнести ее к теории более высокого уровня – метатеории, являющейся не просто синтезом ее оснований, а качественно новым знанием, обладающим своеобразной структурой со специфическими связями элементов этой структуры. Другими словами, общая теория судебной экспертизы, являясь междисциплинарной теорией, в то же время обладает всеми необходимыми качествами для отнесения ее к полноценной науке.