Махариус и инквизитор Дрейк стояли на посадочной площадке, следя за тем, как громадные аппарели состыковываются с бортом массивного военного челнока, и о чем-то самозабвенно спорили. Оба они были умными людьми со стойкими убеждениями, и, думаю, для них подобные ораторские состязания были чем-то сродни вызову, вроде того, как некоторые люди играют в регицид или проводят спарринги на деревянных мечах.

Я слушал их, попутно изучая местность на предмет опасностей.

— Тебе следует терпимее относиться к недостаткам Администратума, — говорил Дрейк. — Это большая организация. Она работает очень медленно, но она работает.

— Жизни людей зависят от того, чтобы нужные ресурсы прибывали в нужное место и в нужное время, — ответил Махариус. — Все армии зависят от этого не в меньшей степени, чем от храбрости и веры наших солдат.

— Здесь я спорить с тобой не стану, — заметил Дрейк. — Ты осведомлен об этом лучше меня.

— С другой стороны… — сказал Махариус. Он знал, что инквизитор уступил ему только потому, что отступил на заранее подготовленные позиции. — С другой стороны, мне известно, как управляют Империумом. Ты не можешь предъявлять этим людям требования. Ты не можешь им просто так угрожать. Ты не можешь их казнить из-за того, что они не оправдали ожиданий. Тебе следует делать из них союзников.

— Значит, мои люди должны идти в бой без боеприпасов, чтобы какой-то поставщик смог озолотиться на откатах? Мои танки должны ехать без топлива из-за некомпетентности чинуши, чьи родственники сидят в Администратуме?

— Некоторые могут сказать, что твои генералы сколотили состояния на разграблении миров, — мягко указал Дрейк. Одно то, что он мог говорить подобное, стоя рядом с Махариусом и ожидая прибытия Сеяна, многое говорило о его могуществе, его уверенности в себе и близости к генералу.

— Они заработали это право кровью и отвагой.

— Кровью солдат Императора и отвагой верующих в Императора, — парировал Дрейк. — Не говоря уже о продукции храмов-фабрик Императора и богатствах миров Императора.

— Империум получает причитающуюся ему десятину. Солдаты делятся трофеями.

— Не в этом суть, — сказал Дрейк.

— Тогда в чем? — спросил Махариус.

— Коррупция — это лишь точка зрения. Я бы мог, если бы захотел, видеть ее в том, как твои генералы распоряжаются трофеями. Как мог бы любой беспристрастный наблюдатель. Ты соглашаешься видеть ее только тогда, когда она работает против тебя.

— Я вижу ее там, где она есть.

— Без сомнения. И, без сомнения, ты прав. Подумай, как будут чувствовать себя твои генералы, если ты накажешь их за то, что они берут трофеи, которыми раньше награждал их?

— Ты же не пытаешься сравнивать моих генералов и коррумпированных чиновников?

— Ты не ответил на мой вопрос, — произнес инквизитор. — Стали ли бы твои генералы поддерживать тебя с прежним энтузиазмом? Или, может, они сочли бы, что их несправедливо притесняют?

— Может, тебе стоило бы перестать задавать риторические вопросы? — Махариус насмешливым голосом и с непринужденной точностью скопировал тон инквизитора.

— Очевидно, нет, — продолжал Дрейк, нисколько не оскорбившись. — Они обиделись бы. Они сочли бы нечестным, что ты так поздно решил менять правила игры.

— Так, по-твоему, мы играем в игру?

— И очень серьезную, как вам прекрасно известно, лорд верховный командующий.

— Итак, ты назвал меня по титулу, а это значит, что ты собираешься вонзить мне нож меж ребер. Конечно, в метафорическом смысле.

Дрейк уставился на него тяжелым взглядом.

— Ты крайне медленно и болезненно растолковываешь свою точку зрения, — произнес Махариус и улыбнулся, прибегнув ко всему своему обаянию, чтоб в его голосе не ощущалось яда.

— Моя точка зрения проста. Люди, которых ты обвиняешь в коррупции, просто делают то, что делали всегда. Не они выстраивали систему. Они выросли в ней. Они лишь делают то, что делали их отцы, а до них их деды, и так до самых времен, когда Император был заточен внутри Трона.

— Так мне нужно закрыть глаза на их некомпетентность и коррумпированность только потому, что их отцы и деды также были некомпетентными и коррумпированными?

Дрейк вздохнул, всем своим видом выражая бесконечное терпение.

— Нет, но тебе следует смириться с тем, что они просто делают то же, что и остальные, и всегда это делали. Ты наживаешь себе врагов там, где не нужно. Люди, которых ты зовешь коррумпированными, считают, что ты меняешь правила игры под себя. Они думают, что ты лишаешь их средств к существованию и привилегий ради самовозвеличения. Они видят, как ты передаешь их права своим людям, и полагают, что ты намного хуже их самих. Это они считают тебя коррумпированным. И еще они считают, что ты отнимаешь принадлежащее им.