– А где?
– тихо произнесла я. Сказать, что я не ожидала такой серьезной отповеди, значит, ничего не сказать.

– Будешь хорошей девочкой - прочитаешь в умной книге, которую я тебе дам, когда вернемся домой, - ответил Вэнко.
– И кстати, твоя мать точно не приезжала в Милезию после замужества, так что отправь свою романтическую версию на заслуженный отдых. Зато я выяснил другое...

– И что?
– нетерпеливо спросила я.

– Она с несколькими друзьями иногда посещала ритуалы Детей Пустыни. Эта закрытое общество, куда более закрытое, чем культ Алого потока или любой другой из здешних орденов. Вот это уже любопытно, так как отсюда можно протянуть ниточку к Мажестике.

– Слушай, Север, ты обвинял меня в буйстве воображения, а не кажется ли тебе, что ты все-таки за уши притягиваешь тайну похищения принцессы и Мажестику?

– Вообще-то я еще в прошлое путешествие начал подозревать связь между двумя тайнами, но подозрений мало для разгадки этого секрета.

– Ты настоящий жулик, Северин Вэнко, что ты от нас еще скрываешь?
– в первый раз за долгое время я почувствовала себя неуютно рядом с магом. В конце концов, ментал есть ментал, чужая воля и разум для них могут стать открытой книгой, а вот их самих понять, как выяснилось, иногда просто невозможно.

– Не беспокойся, Нери, ты знаешь почти все мои секреты, - ободряюще хмыкнул Вэнко.
– Пожалуй, ты еще не знаешь, как звали моего любимого игрушечного зайца в детстве, но этого я тебе никогда не скажу.

Я уже открыла рот, чтобы сказать, что с меня хватит глупых предположений, как вдруг что-то тенькнуло внутри, я вспомнила нашего лопоухого тушкана и неуверенно сказала:

– А он был белый? Как песок?

Север не засмеялся, а негромко ответил:

– Белый. Как снег.

Потом мы еще немного помолчали, и маг сказал совершенно серьезно:

– Ведь можешь, когда хочешь.

Дождавшись друзей, мы ринулись на рыночную площадь. Я лишний раз порадовалась, что рынок находится под действием чар, облегчающих понимание чужих языков. Обсудив положение, наша команда решила разделиться. Север отправился к самим рядам, так как по его словам, только ментал может понять, что в их речи ложь, что преувеличение и что они вообще забыли сказать. Мо ушел пытать счастья к походному алтарю служителей Алого Потока, а Сола я скрепя сердце, отпустила расспрашивать уличную детвору, хотя и пригрозила:

– Если снова вздумаешь что-нибудь натворить, учти, что это не Дыра, а сай и так к нам неровно дышит, так что сервизом в цветочек мы не отделаемся!

Сол понятливо кивнул. Но я все равно не чувствовала себя спокойной после пожара в библиотеке. Как там говорил Север? Два ценных источника знаний? В одном мой ученик уже отличился, осталось отметиться во втором.

Сама я отправилась к караванщикам, устроившимся под большим навесом, который был размером с городские оранжереи в Дыре. А Кейса, по словам Мо, еще больше... не говоря уже об имперской Ферре.

Север рекомендовал нам начать беседу со вчерашнего праздника, так как эта сплетня сегодня у всех на устах, потом нужно было мимоходом отметить свое присутствие, а дальше как повезет. Главное, что между делом необходимо было осторожно выспросить о детях пустыни или о легендах, связанных с древней Мажестикой.

По Игнатерре караваны не ходили, их маршрут пролегал вне его границ, так что я не рассчитывала получить действительно важные сведения о нашей цели, погребенной под слоями песка, да и правду сказать, мое происхождение волновало меня куда больше. Вслух я никогда не называла себя Миали, но в глубине души отчаянно хотелось узнать, почему так сильно изменилась моя судьба, почему из девочки с куклой мне пришлось превратиться в механика, живущего в городе под названием Дыра.

– Принцесса из Дыры.
– произнесла я вслух, и мне показалось это забавным. Улыбаясь, как истинная бармийка, я приблизилась к отдыхающим в тени загорелым людям.

– Звездного неба тебе, красавица, и пусть твоя чаша полнится вином и пряностями, - поприветствовал меня сидящий на циновке старик с дочерна загорелым лицом.

– И вам того же, - на всякий случай пожелала я, надеясь, что на этот раз обойдется без нарушения трех тысяч бармийских правил вежливости. Торговцы переглянулись, самый молодой из них хихикнул, но бить меня не стали, и я вздохнула с облегчением, хотя делать это было рано.

– Присядь, красавица, выпей с нами горячего чая, - улыбнулся старик, выразительно подстилая циновку.

– Чая?
– хотелось бы думать, что загар скрыл бледность моего лица.
– Если только немного...

Чашки передавали по кругу младшему из семьи торговцев, который наливал в них зеленый напиток из стоявшего в центре странного агрегата. Местная разновидность чайника притягивала мой взор, и я уже представила, как подобная штука смотрелась бы на "Пилигриме". Сосед слева заметил мой интерес и помог выяснить, что непознанный объект именуется "самоваром", и неожиданно мы развернули целую дискуссию на тему подобного рода приспособлений, к которой постепенно подключились и остальные торговцы. Время шло, но я помнила о пожелании сая. Теперь, когда внимание слушателей было захвачено мной чуть более, чем полностью, я изложила суть моих поисков, начав, естественно, с университета.