Сквозь стены, воздух, сквозь самое его сущность, сквозь то, что составляло естество мага. Король ощутил поток холодной смертоносной силы, понял, что она направлена на Алетар, и осознал, что идет гибель. Какая?

Не суть важно.

Проклятие, или болезнь, или...

Он быстро это увидит.

А вот противостоять...

Эрик выругался и опрометью бросился вниз по ступеням.

На том конце цепочки тоже был некромант. И видит небо, не слабее его величества. В эту минуту даже сильнее, потому что король никогда не вкладывал в свои заклинания все силы, до последнего, а неизвестный некромант отдавал себя.

Ему же не хватит...

Король размышлял и прикидывал, но когда он подошел к белому алтарю, было уже поздно. Неизвестный некромант завершил свое заклинание. И на том конце была его смерть.

Окончательная?

Нет, душа некроманта ускользнула. Отдавать свое посмертие для полного успеха заклинания некромант не захотел, оно и понятно. Есть вещи, ради которых ты пожертвуешь и жизнью, и смертью, и посмертием, отдашь все, и благодарить будешь, что взяли. Но это нечто, затрагивающее твое сердце и душу. Наниматель - это немножко не то. Вот некромант и схитрил, приберег для себя окольную тропку.

Это он, конечно, зря...

Его величество не знал, кто это, не знал ни имени, ни... да ничего не знал! И ничего у него не было. Ни крови, ни волос, ничего! Только след заклинания, по которому и собирался пройти его величество Эрик. След призыва, живой и активный, черной нитью протянувшийся во тьму забвения.

Это будет сложно?

Да. Но это единственный способ узнать, что произошло, в ближайшее время. А его величеству казалось, что время сейчас важно, как никогда.

Блеснули в темноте когти, один из живых клинков уверенно (далеко не в первый раз) вскрыл вену. Его величество положил руки на белый камень.

– Своей кровью, силой, властью...

Призвать душу господина Тимоза было не просто сложно - безумно тяжко. Словно Эрик тянул из воды матерущую акулу. А она еще и не идет, и сопротивляется, и сил у нее хватает, как и зубов, и ненависти. Но на этом конце удочки тоже был не трехлетний ребенок. Кровь полудемона может многое, и кровь короля, и его воля - тоже. А потому...

Воздух над алтарем заколебался, и в нем, словно в пустынном мареве, проявился силуэт мужчины. Эрик знал, что долго его не удержит, а потому не стал тратить время на выяснения кто, откуда и зачем. Вопросы были короткие и четкие.

– Кто тебя нанял?

По лицу мертвого некроманта пробежала гримаса, уродуя его окончательно, в мертвых глазах приливными волнами заплескалось безумие.

– Не-ет...

Эрик сжал руку в кулак, кровь потекла сильнее, а вокруг призрака скользнула, обвилась черная лента. Словно призрачная змея. Она зашипела, раскрыла пасть, и клыки, которые в ней блестели, были вовсе не игрушечными. Такие могли повредить и призраку.

Только вот душа безумца этого не боялась, она ничего не боялась...

Боль?

Пусть, все равно самое важное уже сделано!

Змея зашипела, выхватывая целый туманный клок из тела призрака - и тут его пробрало по-настоящему. Если слишком сильно повредить душу, она не уйдет на перерождение. И никоогда некромант не сможет вернуться к родным, никогда не встретит их вновь, просто исчезнет раз и навсегда...

И он дрогнул. Власть и воля Эрика оказалась сильнее.

– Герцог Ришард.

Почти хрипение, почти сип, на пределе воли.

– Где проводился обряд?

– К северу от Алетара, побережье...

Этого достаточно. И последний... самый важный.

– Что это за проклятье?

– Черная смерть!

Призрак зловеще расхохотался, а его величество обмяк у алтаря.

Черная смерть.

Оххх...

Интуиция не обманула короля, времени было не просто мало. Оно уже закончилось. Но разве это повод сдаваться?

Надо было встать. Идти, поднимать людей, надо было...

Надо - было. А вот сил на это не было. И эта проклятая лестница....

Эрик пообещал себе, что если останется жив, обязательно построит подъемник. И медленно поплелся, почти пополз по ступеням вверх. Если не начать подниматься, то и не поднимешься. Плохо ли, больно ли....

Это его Алетар. И ради своей страны он справится.

***

Это было словно удар плетью.

Как будто меня ожгли, что есть силы, выбив из легких воздух, а из глаз слезы, заставив захлебнуться болью и криком.

Я открыла глаза и вскинулась на кровати.

Никого.