– Это всё любовь, драгоценный брат мой, вам ли не знать?
– я вздрогнул. Семъяза всегда отличался проницательностью. Вот и сейчас он сходу уловил то, о чем я думаю...

– Она хотела, чтобы я был чутким, отзывчивым, романтичным...

– Но вы не умеете, Брат. Не умеете и не хотите учиться. Она для вас всего лишь материал.

Чтобы не броситься на него прямо здесь, чтобы успокоиться, я не придумал ничего лучшего, чем махнуть официантке: пусть принесет кофе. Присутствие постороннего поможет прийти в себя.

Барон с предубеждением посмотрел на кофейник.

– Давайте лучше выпьем виски, дорогой брат! А? Давно мы с вами не сидели вот так, вдвоем.

– Лет пятьдесят, как минимум.
– кивнул я. Выпить действительно хотелось, до судорог в животе.
– Рассчитываете таким нехитрым способом вызнать что-нибудь?

Ростов некоторое время сидел молча, глядя мне в глаза, шрам на его щеке то и дело нервно подскакивал к виску.

Наконец он взял себя в руки.

– Не хотите со мной пить - скажите так: вы действительно отпустите Ш'хину? Позволите выйти замуж? Может, вы всё это и подстроили, а, Яррист? Познакомить двух своих лучших учеников...

– Закон сидхе Эрина запрещает браки с людьми.

– Но Таранис - будущий монарх, он сможет изменить закон. К тому же, она не совсем...

– Боюсь, они просто не успеют. И... я их не знакомил. Представьте себе, это была случайность.

– Случайностей не бывает.
– рыкнул Ростов. Он мне не верит.

Зазвонил мобильник. Брат ответил, затем извиняюще улыбнулся и поднялся.

– Придется выпить в другой раз, Командор. Пора. Не передумаете насчет Наоми?

– Она скорее умрет, чем примет помощь от меня.

– Тогда придется помочь мне. Уж не обессудьте...

ГЛАВА 16

НАОМИ

Я посмотрела на Тристана. Он тяжело дышал, был бледен, глаза всё еще светились желтым.

– Ты как?

– Прорвемся.
– он сплюнул кровь.
– А ты?

– Нормально.

Тристан кивнул на дальнюю стену:

– Постараемся добраться до той двери.

– А что за ней?

– Не знаю. Надеюсь, что пожарная лестница.

– Вот, держи.
– достав из рукава кимоно топорик для рубки костей, я передала его принцу. Себе взяла тесак, прикрепленный резинкой к ноге.

– Эй! Это же мои кухонные ножи!

– Никогда не выхожу на улицу безоружной.

– Я люблю тебя!
– Тристан жарко поцеловал меня в губы.

Около двадцати кровососов. У некоторых автоматы. Нас не собираются брать в плен. Нас просто убьют.

– Я тоже тебя люблю.

– Тогда погнали.

Я умею драться с вампирами. Этой стороне моего образования Яррист уделял самое пристальное внимание. Охотиться на свихнувшихся людоедов, на старых вурдалаков, проспавших несколько сот лет в каком-нибудь склепе, и считающих, что любой человек - их законная добыча; на оголодавших отщепенцев, брошенных на произвол судьбы собственным Мастером... Я сражалась с Носферрату, в конце концов!

Десять против одного. Может, и вправду прорвемся.

Когда вампиры начали стрелять, я нырнула за тумбу бильярдного стола. Вокруг свистели щепки, летела каменная крошка, хрустальные слёзки люстр... Две минуты. Всё, у них опустели магазины. Я метнула несколько тяжелых шаров и побежала.

– Тристан?
– крикнула на бегу.

– Жив. Как сама?

– Цела.

Прыгнула за массивную стойку бара и согнулась, прикрывая голову руками: кто-то дал очередь по витрине с бутылками, на меня обрушился дождь осколков. Запахло выпивкой и почему-то заболело плечо.

Подобрав несколько бутылочных осколков, я метнула их веером, как сюрикены.

– Так и будешь здесь прятаться, пока я всех не замочу?
– за стойку вкатился Тристан. Щека и бок в крови, штанина прорвана.

– Нужно подождать, пока не кончатся патроны.
– я наскоро осмотрела раны принца.
– Жить будешь, твоё скорокоролевское.

– Обиделась, что не сказал?

– Не моё это дело.
– я прислушалась.
– Кажись, стихло. Погнали?

Дверь была справа от нас, метрах в пятнадцати.

– Эй, подожди! Что у тебя с плечом?
– он наклонился ко мне.

– Не знаю. Наверное, стеклом порезалась.

– В тебя попали, радость моя. Пуля всё еще внутри, лопатка остановила.

– Крови много?

– Не так, чтобы очень.

– Тогда забудь.

Я высунулась, оценила обстановку и спряталась назад.

– С твоей стороны семеро, с моей - пятеро. Остальных не вижу.

– Остальные не в счет.
– он помахал топориком.
– Гномья сталь, подарок друга. Рубит шеи, как сосульки!