– Так ведьма-то рыжая, гадкая,- свистящим шепотом поведала мельничиха, увязавшаяся следом.- Да с ельфом, видать кувыркалася, а теперя прозрела и грешки идет замаливать. Ох сожгут девку-то. А она ж еще совсем молодая!

Мне сочувствовали, жалели и перед самым домом священника начали отговаривать:

– Не ходи, девка! Испокон веков бабы с елфами сношались и ничего,- муж мельничихин прихватил меня за рукав.
– Дурной он совсем, не ходи! Кабы не императорска грамотка давно б уже прикопали в овраге.

– Я к нему ненадолго. Все будет хорошо,- откашлявшись, произнесла я. Что делать с таким градусом народного интереса было непонятно.

– Ну, ты если чего - кричи. Помочь не сможем, но елфу твоему скажем, где ты смерть нашла. Можа он его и прикопает. Ему чего, он же, скотина не местная, у него свой начальник.

Дом священника не был похож на соседние дома. Двухэтажный каменный и добротный он пугал наличием решеток на окнах. Три огромных пса бросились ко мне едва я открыла калитку и ступила на мощеную дорожку.

– Орешек прям,- нервно хмыкнула я.

Зато псы как почуяли мою магию втроем в одну будку забились. Так что к крыльцу я подошла беспрепятственно. Пф, слабаки. Только похожи на орочьих волкодавов - вот уж те-то псы никакого некроманта бы не испугались.

Поднявшись по широкой лестнице постучала в дверь:

– Есть кто дома? Мне бы святого отца...

Тут я поняла, что имени его мне никто не сказал. Ну да ладно, ничего, разберемся.

Дверь распахнулась резко, меня едва с крыльца не смело. Если бы не постоянные тренировки с Вьюгой это могло бы стать весьма позорной кончиной ведьмы-некромантки. И на могильном камне было бы написано: погибла захлебнувшись жидким навозом вследствие черепно-мозговой травмы. Фу. Именно поэтому маги предпочитают либо умирать от старости, либо в бою. У Вьюги есть блокнотик с самыми веселыми причинами смерти коллег.

– Что привело тебя ко мне, дочь моя?

– Хочу покаяться,- потупила я глазки.
– Во грехе жила, а теперь хороший человек замуж позвал. Как же я без отпущения-то?

– Проходи.

Святой отец мог бы посоперничать с Вьюгой, но увы, при огромном росте вместо стальных мышц он зарос салом. Иссиня-черные волосы, окладистая борода и маленькие, светлые глазки. Кожа желтовато-болезненного вида.

– Флатка, открой покаянную комнату.

Сказал он это безо всякого выражения, почти как аристократ - не повышая голоса, зная, что его все равно услышат. Флаткой оказалась невысокая, изможденная женщина. Волосы скрыты застиранным платком, темное платье с длинным рукавом. Но черные синяки нет-нет да выглянут из-под слишком широкого рукава. Та-ак, что-то здесь крепко не так.

Из «покаянной комнаты» дохнуло холодом и легким, едва ощутимым намеком на разложение. Я сделала шаг вперед, осмотрелась и ошеломленно произнесла:

– Да вы затейник, батюшка.

Дверь захлопнулась с весьма многозначительным шумом. Кромешная темнота сменилась точечным освещением: лежащие на постаментах «игрушки» зловеще бликовали в оранжевом свете.

– Потрясающе,- присвистнула я.
– Трехголовая плетка с крючьями...А после покаяния живые-то бывают?

– От грехов зависит, дочь моя.

Признаюсь честно, после откровений селянки и намеков деревенских последнее, что я ожидала это молитвы. Священник опустился на колени и начал молиться. И что самое страшное, пол засветился. Но я точно знаю, местные святые отцы силы не имеют. Не умирал здесь Иисус Христос, потому и молиться ему бесполезно. Единобожие, вера принесенная с Земли много лет назад, прижилась и распространилась.

Здесь, как и на Земле, Церковь очень богата. Но магов среди них нет. Церковники пытались устроить охоту на ведьм и оч-чень жестко получили по сусалам не только от самих магов, но и от людей привыкших пользоваться магическими услугами. Когда вместо исцеляющего заклинания тебе предлагают молитву...ну ребят, не удивляйтесь, что за вас некому идти в крестовые походы.

Я ходила по полукруглой комнате и в некоторых местах приходилось вжимать голову в плечи - потолок опускался совсем низко. Кладка, насколько может судить не профессионал, значительно старше самого дома. Если смотреть только на старую кладку, можно решить, что это подвал Стай-Абудина или Пятой крепости.

– Итак, ты оказалась умней,- холодно констатировал священник.
– Другие нападали на меня во время молебна - считали беззащитным.

Обернувшись, я присвистнула. Он насосался магии так, что немного мерцал. Усевшись на подобие трона, святой отец сложил руки на животе и вперил в меня взгляд безумных глаз.

Я устроилась прямо на полу, по-турецки. Уложила на колени кисти рук и чуть склонила голову на бок.

– И как давно вы стали магом? Ведь грамота показанная селянам - иллюзия, верно?

– Верно,- он кивнул.
– Долгое время моя религия была мертвой. Бог не отзывался на молитвы своей паствы.

– Это для него нормально.

– И я вдруг понял, его нет,- он рассмеялся,- просто нет. В Главном Храме я нашел дневники. Какой-то дурак-переселенец вместе с собой принес и эту религию. Все свершения в моей жизни были зряшны. Я истязал плоть и смирял дух, я был уверен - Он меня услышит. А его нет. Я отправился в путешествие и нашел место благодати. Здесь был старый, почти разрушенный дом. Сана меня не лишили, хоть скандал и был громкий. И тогда я открыл церковь. Дни и ночи я молился и получил ответ.