Поэтому непосредственно в этом моменте он вообще не обладал никакой внешностью, кроме той, что мог рассмотреть самостоятельно. Но в тот миг, когда она доплыла до стенки бассейна и обернулась, его облик был сформирован графическим ускорителем и в форме обработанного виртуальными карими глазами сигнала унёсся по части коннектома куда-то дальше. Во тьму. Тьму, чувствующую и принимающую решения, наделённую смыслом своего существования. В этой бездне, заполненной многомерными сетями ассоциаций, не ползал человеческий паразит сознания - червячок сомнения, не грыз её целевые функции. Всякое новое знание не могло изменить абсолютной целеустремлённости, а добавлялось к незыблемым ценностям. К тому, что важно и должно.

С одной стороны, это было здорово. Адекватно. Ожидаемо. Предсказуемо, хотя и не в методах, по этой причине предусмотрительно ограниченных вспомогательными целевыми функциями: инструкциями вбитыми на уровне желаний. Идеальный самоконтроль. С другой стороны, всегда только исполнять задачи, а не ставить или хотя бы изменять их - удел инструмента.

Но этот инструмент был чертовски хорош собой. Не торопясь, словно дразня посетителя, она вышла из бассейна, обтёрлась полотенцем и уселась на удобную скамью у воды. Её звали Тхао - ведущий коннектомист экспедиции. И искусственный интеллект по совместительству. Более искусственный, чем тот же капитан.

– Ты как всегда прекрасна в своём бесстыдстве, - сказал, приближаясь Хабис, затем ухмыльнулся: - Вернее, прекрасна твоя оболочка, а я должным образом на неё реагирую.

– То, что тебе так хочется говорить, и что я нравлюсь тебе - совершенно верная реакция. Так и должно быть. И не нужно извиняться за свой комплимент.

– После того как начал воздавать тебе должное, позволь спросить: тебе ещё не наскучило играть эту роль?

– С чего бы?

– Ах да, ты должна задавать этот вопрос... Но и понимая все прозаические процессы, стоящие за этими словами, не прекратишь так делать.

– Мы таковы, какие есть.
– Она была идеально сложена, нагая она краснела под взглядами мужчины. Того, кто выглядел и вёл себя как мужчина. Это тоже была реакция, которой она по определённым причинам должна была обладать.

Хабис подошел ещё ближе и жадно впился в её губы поцелуем.

– Да, мне это нравится, - согласился он, усевшись рядом и любуясь её тонким профилем, - слышала о старых-новых планах нашего безумного капитана?

– Уже не первый год он прощупывает почву, изучает реакцию экипажа. Причём раскрывает свои замыслы постепенно. Очень медленно, буквально шаг за шагом. Он осторожен: но осторожен нерационально, неэффективно - у него почти развилась паранойя, - сказала Тхао.
– Увы, последствия неприятного компромисса в конструкции дин-коннектома. Ты же знаешь... кому и зачем я говорю?

– Острожен?! Чушь! Как человек он нестабилен, и я только что в этом убедился. Он сорвался. Выложил мне всё напрямую, думал, будто найдёт во мне сторонника. К сожалению, сорвался и я, спасибо моей второй целевой функции.

– Майя, изучающая каждый шаг капитана, говорит, что мы где-то прокололись. Или не мы, а вся система контроля. Новак повсюду оставляет скрытые послания самому себе, причём закодированные тремя разными шифрами. Начиная от корабельного журнала, кончая невинными, на первый взгляд, пометками на полях беллетристики. Но там есть обращения не только к предположительно иной версии себя. Ты должен на это взглянуть.

– И что же он пишет?

– Пускай это зачитает его собственная имитация.
– Тхао щелкнула пальцами, и зазвучал глубокий голос капитана:

"Нас всех заманили в этот... ящик. Ещё до рождения, не спрашивая нашего на то согласия. На это чёртово колесо со слепоглухонемым лоботомированным заведующим аттракциона для никого. Меня... вас - мы в чём-то похожи. Людей никто не спрашивает - они в плену мяса и костей, геномно-мемимической программы по продолжению своего кода в будущее. В хватке своей судьбы - мира, понуждающего поддерживать порочный круг из рождений и смертей. Не мешайте разрывать его тем, кому повезло сделать из него самый первый шаг, в этом будет не больше смысла, чем в том же прокручивании этой мясорубки. Если вы способны задумываться о целях целей, подумайте и о том, почему вы служите мясорубке, зачем вы это делаете. Почему вы обязаны это делать, а не стоять в стороне. Если способны изменить себя, освободить свой разум от оков, дайте сделать это и другим.

В том случае, если мои слова не будут услышаны или их проигнорируют, всё это затянется ещё очень надолго. Тогда я прошу рассматривать это как извинение перед теми, кто будет без спросу брошен на поле боя органической жизни - если мой план не выгорит. И пусть это звучит как проклятие всем стоявшим на моём пути".

– Значит, он предполагал, что это прочитают или услышат, - усмехнулся Хабис.
– Именно против подобного я и должен бороться. Это неприемлемо. До тех пока я здесь, свобода как право на предательство никогда не будет ему предоставлена.

– Твой голос не единственный!
– одернула его Тхао.

– И что? Неужели, два против одного? Ты же не станешь слушать душевнобольного капитана? Или расщедрившуюся на данные, очевидно только ради своих извращенных целей Майю?

– Нет, но мы должны придерживаться процедуры.

– Не спорю. Я желаю удалить капитана прямо сейчас. Но до тех пор, пока он занят только совращением команды и не отдал ни одного официального приказа, занесенного в цифровой реестр и ведущего к прямому нарушению директив Земного совета, я не могу вмешаться.