А потом появились лесные духи, двое из которых оказались родственниками рыжей. Цветочная фея и дубовник, накрепко со своим деревом связанный и живущий, пока его дуб живет.

Материнская кровь позволяла Алю видеть и тех духов, чьи деревья умерли, а новые, в которые им можно было бы заселиться, еще не выросли. Таких здесь тоже хватало, прозрачных и молчаливых, никому, кроме фирянши, певца смерти, не видимых.

Правда, Берт, будучи демоном, тоже смерть чувствовал, от соприкосновений поеживался, но видеть никого не мог.

Радовались лесные духи Аките, но и явившихся с ней тоже приняли, хотя угощали только фруктами, зеленью и овощами. Аль на ухо девушке старую шутку напомнил о том, что цветочные фейри только пыльцой питаются, и та едва от смеха удержалась, старательно сохраняя серьезность. А фирянши продолжал веселиться, нашептывая о том, что хорошо родня лесная не видела, как Акита недожаренные куски мяса жадно глотала. Сразу бы в хищницы записали и его бы, Аля, в дурном влиянии обвинили.

Девушка, как могла, пыталась вести себя прилично, тем более радость-то какая - родители мамины нашлись. Но со стоящим рядом Алем это было очень сложно. Фирянши стал серьезным, только когда разговор зашел о причине, по которой Марика осталась под присмотром Горжина.

Лесные духи не привязаны к своим деревьям и могут бродить по миру, жить там, где вздумается, только умирать им нужно в своей чаще, иначе возродиться не получится. А умереть лесной дух может в двух случаях. Если убьют его самого - и тогда его душу к дереву родному притянет, а он, не заплутав нигде, в чаще очнется, ждать своей очереди на возрождение. И если повредят его дерево... Вот тогда-то смерть у лесного духа будет страшная, в муках, а если далеко в это время окажется, то и возродиться уже никогда не сможет.

И вот беда случилась - сначала погиб старший брат отца Марики, живущий в нескольких днях пути. Жена его, эльфийка, позаботилась о том, чтобы эту новость родне мужа сообщить, а сама в лес эльфийский жить ушла, вместе с сыном.

Но из чащи вскоре весть пришла, что вроде бы все в порядке, так что родители Марики остались жить в выбранном ими месте... Дочка у них вскоре родилась, ну, по их меркам «вскоре», само собой. Но как-то в ночи отец Марики услышал от своего дерева зов о помощи и, все бросив, помчался в родную чащу. Жена его, само собой, за ним отправилась. А дочь, уже вполне взрослую, они под опекой знакомого оборотня оставили. Объяснять и прощаться времени не было - портал им знакомый маг пообещал открыть, вот они ему и доверились... А он предателем оказался, попытался в чащу к магическому источнику пробраться.

И деревья, как позже выяснилось, по его приказу эльфы рубили, защиту источника ослабляя.

Так что пришлось всем лесным духам сплотиться, объединиться, волшебных существ о помощи попросить и магический источник от злого мага по мере сил защитить.

Несмешная в общем история получилась, к тому же Акита с Алем почти сразу поняли, что за маг такой к источнику прорывался. А еще девушка заподозрила, что вроде как выходит, будто Ольар ей не названный брат, а двоюродный. Ну уж больно совпадение выходило подозрительное.

Когда лесной дух, которого и дедушкой-то называть неудобно было, так как едва ли старше Регнума выглядел, с такой же молодой бабушкой переглянулся и ненадолго отошел, Акита не то чтобы насторожилась, но напряглась. Мало ли случилось что?

На сердце сразу тревожно стало, особенно после рассказов о предательстве Маэдлора ради того, чтобы к магическому источнику прорваться.

Это знание все его поведение объясняло. Давно старый маг, получается, планы строил... И с вампиром не просто так сдружился, а чтобы тот волшебных существ помогал вылавливать и защиту источника ослаблять. И Ольара, получается, не просто так он привечал да в доверие к нему втирался, а из-за того, что отец его - лесной дух?

Когда дедушка того самого Ольара с собой привел, да еще и Соля откуда-то прихватил, Акита сначала испугалась, так что сердце камнем в пятки ухнуло. Вдруг что с Кераном случилось? Потом уже пригляделась - брат довольный, Ольар спокойный, значит, ничего ужасного не произошло.

Только про Кера все равно спросила и начала уговаривать пустить его в гости. Но духи упрямо отказались:

– Тогда и остальных пригласить придется. А мы побаиваемся в чащу нашу много гостей незнакомых звать. Со временем примем всех, а пока пусть на полянке посидят. Что с ними там произойти плохого может?

Акита вроде и кивнула, соглашаясь, потому что кто ж будет с хозяевами спорить? Им решать, кого в дом звать, а кого на крыльце под дверью держать...

Но интересно так уже не было, душа к Керу стремилась. Чудеса всякие больше не радовали, и источник смотреть тоже расхотелось. Зачем оно ей надо, источник этот? Вон Солю любопытно, у Ольара глаза заблестели...

А дорогу обратно до поляны она примерно помнила.

Аль, правда, попытался настоять, чтобы с ними к источнику пошла. Потом объявил, что ему самому тот источник смотреть ни к чему.