Одна бы девушка, может, и не смогла в этот раз Аля спасти - много золота тот успел вдохнуть, да еще и магией усиленного. Но кроме нее в чаще еще цветочные фейри оказались... и все они готовы были своей кровью помочь сыну вампира, потому что изгнать его умирать за пределы рощи совесть не позволяла, а позволить умереть здесь - страх.

Так что фирянши довольно быстро силы свои восстановил, даже разум в этот раз не потеряв. И все с облегчением выдохнули, поначалу не заметив, что Берту от мага тоже «посмертный» подарочек достался. Просто отметили, что присел уставший герой у дерева, отдыхает, наверное, бежал долго...

Лишь когда с Алем все уладить удалось да Керана успокоить, переживающего, что весь бой опять столбом простоял, пока его лисичка вновь жизнью рисковала, только тогда Акита заволновалась и к Берту подошла.

Возле него уже Соль и Нинор пристроились и обсуждали что-то, оживленно и даже посмеиваясь, отчего известие о скорой смерти козлорогого вдвойне странно было услышать.

Девушка сначала решила, что брат пошутил так неудачно. Здоровый ведь Берт совсем, никаких ран нет, и вон кулон антимагический на шее у него висит!..

Но Соль принялся объяснять, что Маэдлор хотел просто перепривязку низшего демона сделать, если он правильно слова разобрал. Специалист он ведь пока тот еще, но точно знает, что демонология к магии не относится, разные это науки. А еще вроде как в перепривязке ничего смертельного для демона нет. Только из-за смерти Маэдлора что-то пошло не так, какие-то каналы открылись, какие-то перепутались... и теперь Берт умирает.

А веселятся они все, потому что козлоголовый, на грани жизни и смерти балансируя, с душами лесных духов торгуется и дерево себе выбирает. Ну и вообще, не плакать же?..

Акита растерянно постояла, вроде бы согласная, что плакать бессмысленно, хотя порыдать от несправедливости очень хотелось. Нечестно как все вышло... Неправильно!

А живые лесные духи, услышав про скорую смерть Берта, засуетились и между собой совещаться кинулись, поглядывая на угасающего на глазах козлорогого.

В конце концов они все же приняли решение позволить ему остаться в их роще. Берт ведь не был сыном Дарси по крови, а видоизменился после рождения, значит, после перерождения возродится не вампиром.

Длинную обрядовую речь лесного духа о разрешенном таинстве все вполуха выслушали. А потом Соль последний шепот козлоголового всем перевел.

Тот объявил, что первым делом гноморку свою поближе переселит, о чем ее можно в известность поставить. И чтобы на других, пока Берт расти будет, не заглядывалась.

Вот когда стало ясно, что героический козел умер, тогда только Соль и Нинор нахохлились и завсхлипывали. И Акита расплакалась наконец, уткнувшись в грудь Керу. Даже Аль, шатаясь, подошел попрощаться...

А лесной дух, проводящий обряд, протянул Аките снятый с козлорогого золотой антимагический кулон, чем новый поток слез вызвал.

Но Солю с Нинором всхлипывать уже надоело, и они принялись планы строить, как будут невесту Берта оберегать. Главное, было решено не дать Лолай Фонинейла в жабу превратить раньше времени. Кто тогда пеленки гномооркофейривые стирать будет?

После похорон Акита уселась под деревом рядом с Кераном, руку ему пальцами сжала, голову на плечо положила и затихла. Плохо ей было, устала, выдохлась, и говорить совсем не хотелось. Сначала молча сидела, потом немного носом пошмыгала, а после - задремала... да так крепко, что не проснулась даже, когда Кер ее на руках с поляны в деревню к эльфам перенес, на кровати удобной уложил и сам рядом устроился. Погладил по щеке легонечко, волосы разметавшиеся с лица убрал, губами к виску прикоснулся... Осунулась его лисичка, исхудала.

Самому Керану тоже тоскливо было, не только из-за смерти Берта, но и потому, что уже вторая важная битва без него прошла. Но главное - прошла, вот что радовало. И как бы козлоголового жаль ни было, а все же хорошо, что остальные все выжили. Теперь можно и домой... Скорей бы уж!..

Аль по-своему тоже грустил, но время проводил более весело, устроив с Шазимом охоту на несчастных диких свиней. Ему опять понадобилось много еды, чтобы силы восстановить.

Ольар, Соль и Нинор другими похоронами занялись. Душа Маэдлора осталась в священной роще, но перерождение, без обряда специального, ее поджидало очень нескоро. А тело по обычаю предать земле полагалось. Сколько бы зла маг ни совершил за свою долгую жизнь, но у него имелись ученик и внук, готовые взять на себя заботу об этом последнем прощальном ритуале.

Соль в эльфийских обычаях еще не очень хорошо разбирался, но помогал Ольару как мог... И Нинор тоже крутился рядом с другом, искоса на присоединившуюся к ним Рилдаэль поглядывая.

Эльфийка очень много сил положила, чтобы Маэдлора убить, но у того преимущество оказалось. Он-то к битве приготовился и напал внезапно, а Рилдаэль со своими магами нападения не ожидала, уверенная в защите своего поселения.

Женщина даже не сомневалась, что выследил ее маг из-за кого-то из семейства Акиты. Ну или из-за камня переговорного, из замка украденного... так опять же, кто этот камень в ее деревню притащил?!