– Вы убили мою маму?
– в лоб спрашиваю ее сжимая кулачки.

– Боги с тобой, девочка! Никогда бы я не причинила вред Таине. Да, я не хотела делить Дирданэлля ни с кем. Но я понимаю, что любовь-судьба не выбирает, кого нам любить...

– Врете! Вы все врете!
– вскрикиваю я.
– Ненавижу вас! Вырасту и отомщу за все!

Разворачиваюсь и выбегаю из комнаты

– Постой...- доносится мне вслед ее мелодичный голосок, полный грустного сочувствия.

– Отец, это она убила маму! Почему ты ее защищаешь?
– я, уже худой нескладный подросток, бледная и полупрозрачная, смотрю на отца полными слез глазами.
– Больше некому. Я все книги прочла про темные заклинания, что нашла. Она связалась с темными. Со служителями Еваанны!

– Глупости, дочь!
– отрезал отец - Я знаю Листаэль и говорю тебе в сотый раз - твоя мама умерла не из-за нее.

– А отчего тогда? А? не знаешь? Ты точно ее любил? Если бы мой любимый погиб, я бы всех допросила!

– Ты еще слишком молода и глупа. Подрастешь - поймешь, что я прав.

Я вылетаю из кабинета отца и, добежав до своей комнаты, рыдаю, сползая по стене. Он точно маму любил? А меня? Иначе бы допросил супругу. Но он верит в ее невиновность! Вот умру - будет знать! А она и меня убить постарается - не сомневаюсь. Но я не позволю. Буду больше тренироваться и смогу за себя постоять. Я им всем отомщу! Всем!

Змея уже исчезла, а я сидела на полу и не замечала бегущих по щекам соленых дорожек. Она права. Боги правы. Во мне столько ненависти и злобы... Почему я так обижалась и злилась на Линдаэль? Она ведь просто глупая девчонка тогда была. А я помню всегда именно те стычки, а ведь если подумать, то уже давно она меня не задирает. И на праздники мне украшения дарит. И...боги, вот я дура! Она же подружиться хотела в последние годы! А я всегда вспоминала те детские сцены и закипала, молча отказываясь от ее предложений погулять и поболтать. А ведь ей тоже одиноко и страшно. Она и за Герда-то не хочет тоже выходить. Почему я только сейчас поняла? Ведь я видела, что она погрустнела едва один день с ним погуляла. Она ведь обычная девчонка и тоже хочет любви. А все прочее - маска, которой поверил даже отец. Ничуть Линдаэль не холодная. Она просто очень одинокая... Леди Листаэль хорошая мать, но она не подруга... А подруг не было никогда у сестры. Только завистливое окружение и восторженные поклонники. Дура, ну какая же я дура! Но я все исправлю! Обязательно!

Теперь леди Листаэль...Зачем мне показали ту сцену? Неужели она невиновна? Я все эти годы жила в твердой уверенности, что маму убила она, и ...не могу поверить, что ошиблась. Ну кому еще выгодна ее смерть? Глухое привычное раздражение снова поднялось в душе. Нет - она убила маму, а подружиться предлагала из чувства вины! Не могу ее простить. Как и папу! Он что же не мог детальную проверку ей устроить? Есть же маги- менталисты! Они бы ее воспоминания считали и доказали невиновность тогда. Но отец упорно утверждал, что его супруга чиста, как невинная дева. Что ж... Змей сказал, что мне надо освободиться. Очистить сердце.

Зло стерла слезы с лица и осмотрелась. Та же пещера, но пустая. Ну что, мне пора? Что я не справилась с заданием - понятно без слов, но раз меня пока не выкинули из Лабиринта, буду искать выход из пещеры. Поднялась и принялась осматриваться. Ну и где же тот вход, в который я вошла? Стены каменные и ни намека на проем. Меня что же, здесь заперли? И как это понимать?

Принялась ходить кругами. Злости не было, лишь досада на себя. Мне показали картинки, дали подсказку, а я все равно, как упертый осел, продолжаю стоять на своем...

– Надо подумать, - вслух сказала я. Звук моего голоса успокаивал. Прежнего страха перед закрытыми помещениями уже не было, но чувствовала я себя тут как узник. И бабушка же там! Она волнуется. И Рон. При мысли о принце на сердце сразу же потеплело. Он же не убил брата, дал ей жить счастливой полной жизнью пусть и не с ним. Он благородный. Настоящий... А я? Бездоказательно обвиняю папу. Его супругу. Ведь сколько раз мне было сказано - нет доказательств! И я сама ни одного подтверждения не нашла. Так отчего веду себя как озлобленный разбойник на дороге, а не благородная леди?

– Знаете что, - сказала я, чувствуя, как с каждым произнесенным словом липкое чувство ненависти сползает с меня, как пыль с окон после дождя.
– Клянусь, что я не стану бездоказательно обвинять леди Листаэль и отца. Клянусь, что пока не узнаю правду - не стану мстить. Клянусь, что постараюсь жить не прошлыми обидами, а настоящим. Я знаю, что все было неверным: вся жизнь, наполненная мыслями о мести и злости на близких. Не разобравшись, я бросаюсь обвинениями, не желая слушать ничьих слов...

Пока я запальчиво все это произносила не заметила, как меня окутывает серовато-дымчатый туман, а когда поняла - было уже поздно. Меня накрыло им полностью. Но ненадолго, а когда он рассеялся я увидела всех наших, появляющихся точно так же из тумана или, точнее, воронки. Мы стояли все в той же пещере, но теперь в центре снова возвышался постамент, а на нем снова лежала часть ключа, ярко мерцая серебристым светом. Бабушка тут же кинулась ко мне. Глаза чуть припухли от слез. Что же она перенесла? На что она злилась? Что не на леди Листаэль - я уверена. Она никогда не обвиняла ее, но и не опровергала моих выпадов. Бабушка умная и понимает, что если нет полной уверенности в содеянном - бросаться обвинениями глупо. А я... чего уж.