Сегодня за ужином у меня состоялся неприятный разговор с Гурой. Когда я спустилась в кухню после работы, то застала там кухарку, хоть и думала, что та уже отправилась на покой. И встретила она меня довольно сухо, не в пример тому, как это было раньше. Вот тогда я и решилась поговорить с ней откровенно.

 - Гура, я тебя чем-то обидела?
– спросила напрямик.

Тогда она так посмотрела на меня, что отчего-то стало стыдно, хоть и стыдиться мне было нечего, разве что собственных мыслей.

– Садись и давай поговорим, - кивнула Гура на скамью возле стены.

Радовало уже то, что не отвернулась, не промолчала. Да и настроение к ночи упало и поговорить с кем-то было необходимо.

– Что ты творишь, девочка?
– участливо посмотрела на меня кухарка.
– Зачем крутишь хвостом перед хозяином? Ведь ты же совсем не такая...

– Какая?
– не сразу поняла смысл сказанного, хоть уже лицо вовсю заливал румянец.

– Ну, какая-какая! Гулящая!
– всплеснула Гура руками, и тогда я вспыхнула окончательно.

– Почему ты решила, что я кручу перед ним хвостом?

– Ну а как еще расценить то, что я услышала сегодня?

– Хозяин замка сделал мне предложение.

Вот тут Гура немного растерялась, а мне стало совсем дурно от мысли, что же она все это время обо мне думала.

– Как же так, девочка?..

– А что тебя так удивляет? Неужто я настолько недостойна господина?
– сама я уже чуть не плакала, до такой степени обидно было выслушивать все эти сетования.

– Нет конечно! Я ведь не об этом... а что же ты? Дала свое согласие?

– Пока нет. И Лан... господин предложил получше узнать друг друга. Вот мы и встречаемся.

Мы не делали ничего дурного, ну разве что кроме поцелуев, так почему же мне так стыдно было признаваться Гуре?

– Ох, деточка, не верю я, что такой союз может быть счастливым, - пробормотала она, качая головой.
– Да и не в этом дело. Не должна я говорить тебе всего этого, но, должно быть, ты и от других уже слышала, что место это проклято. И на роду господина лежит это проклятье.

– Слышала, но не верю я во все эти слухи.

– Я бы тоже не верила, - взяла она меня за руку, - если бы не принимали женщины в этом семействе мучительную смерть, вскоре после того, как рождали наследников.

Гура рассказала мне, как умерла матушка Ландера, будучи совсем молодой и любимой мужем и сыном, как еще раньше скончалась бабушка господина от отравления. Слушать все это было страшно, даже дико, но все равно я не верила в проклятье. Должно быть, это лишь стечение обстоятельств.

– Скажи мне девочка, нет ли у тебя знакомой колдуньи?
– спросила меня кухарка, когда ее грустный рассказ подошел к концу.

– Есть одна, к которой ходила еще моя мама. И тетя Зуи ту частенько навещала.

– Может ли она заглянуть в твое будущее?

– Этого я не знаю.

– Сходи к ней, спроси. Страшно мне за тебя, девочка. Нехорошие дела творятся в этих стенах, - оглянулась она так, словно имела в виду стены кухни.

Вот тогда у меня холод пробежал по коже, и душу кольнули предчувствия беды.

Что мне делать, мой молчаливый друг? Как поступить, если, кажется, я люблю Ландера? Он добрый, заботливый, ласковый и какой-то очень несчастный. Смогу ли я украсить его жизнь и сделать ее чуточку счастливее? И осмелюсь ли на это после такого предупреждения?

Отправиться к колдунье Жиль смогла только на следующий день после свидания с Ландером. Она нервничала из-за предстоящего похода, и это не укрылось от хозяина замка.

– Что с тобой?
– поинтересовался он, когда Жиль в очередной раз отвлеклась на собственные мысли и прослушала, что он ей рассказывал.
– Ты какая-то рассеянная сегодня.

– Да, немного, - согласилась Жиль с грустной улыбкой. Он очень чуткий, и она это оценила по достоинству вот уже не в первый раз.
– Мне нужно кое-куда сходить, по делу. Навестить знакомую.

– Вот как? И ты хочешь сделать это именно сейчас?

– Если можно, то мне хотелось бы сегодня не гулять так долго, как вчера.

– Что же это за знакомая, и какое у тебя к ней дело, если ты отказываешься от свидания со мной?
– поинтересовался он с улыбкой и аккуратно привлек ее к себе, словно боялся спугнуть. Но Жиль и не собиралась вырываться, напротив, прижалась доверчиво к его груди, прислушиваясь к ритму его сердца.

– Я не могу тебе этого рассказать... пока, - тихо проговорила.