Бабушка кивнула, обняла меня, и мы простились друг с другом.

Я, не торопясь, отправилась назад в Теннебоде, испытывая смешанные чувства. Я радовалась тому, что нашла доступ в Белару, знакомство с Седони Бальтазар тоже подняло мне настроение, потому что я надеялась получить от нее ценную информацию. Однако, я все еще испытывала боль, ползущую вверх к сердцу как тень, которая скоро парализует меня и лишит сил.

Действие колючей функии заканчивалось, и пришло время принять ещё одну ложку. Мысль о скором избавлении придала мне сил, которые требовались, чтобы ещё какое-то время отгонять от себя тёмные чувства и твёрдо и энергично шагая, подняться по лестнице.

Когда я вошла в общую комнату, я в изумлении остановилась. Мне навстречу раздалась музыка, и в помещении было полно студентов. В воздухе летали маленькие огненные драконы, а Томас Кекуле как раз чокался в Алексой, и оба рассмеялись. У меня не было настроения праздновать, особенно когда мной овладело подозрение, что эту вечеринку организовал Лоренц.

Эти драконы были явно его стилем, а мне до сих пор успешно удавалось весь день избегать Лоренца, Лиану и Ширли, чтобы не отвечать на их критические вопросы. Я не знала, почему так боюсь поговорить с ними об Адаме. Может, если не сталкиваться с их состраданием, то будет проще удерживать правду на расстояние, чтобы контролировать свои чувства?

Я сосредоточилась исключительно на мыслях об Иерихонском эликсире и на том, что наверху стоит бутылочка с колючей функией. Мои способности возвращались, я ощущала магическое гудение вокруг, но также острую боль в сердце, которая была по-прежнему сильной и впивалась в мои внутренности, словно тупой нож.

Я, тяжело дыша, быстро пробираясь по самому короткому пути, что приведёт меня в мою комнату. Но далеко не ушла, потому что внезапно передо мной появилась Скара, а рядом с ней выстроились Дорина и Эгони.

— Я считаю, — сказала Скара, обращаясь к высокой и стройной Дорине, стоящей рядом, которая элегантно откинула свои длинные, светлые волосы назад, — что она наконец должна поздравить меня с победой моего отца.

— Вообще-то ты права, — улыбнулась Дорина, пока я пыталась не смотреть на множество прыщей на её лице.

Собственно, я думала, она уже поняла, что Скара не очень хорошая для неё компания.

— Я тоже так считаю, это было бы вежливо, особенно для плебея, — согласилась Эгони со своими подругами.

Она была полной девушкой с каштановыми волосами и гнусавым голосом, у которой, казалось, не было своего собственного мнения.

— Славно, что вы так единодушны во мнении, — ответила я и попыталась протиснуться мимо Скары. Мне не хотелось с ней спорить.

— Эй ты, тряпка, а ну стой, — потребовала та, и я почувствовала, как меня охватил гнев.

Адам защищал её, её и её жалкую жизнь. В качестве награды он теперь безжизненно лежит в кровати в доме своих родителей, в то время, как Скара всё ещё разгуливает здесь и разбрызгивает свой яд.

Я остановилась и сделала глубокий вдох. Потом повернулась и посмотрела Скаре глубоко в глаза.

— Да? — спросила я, в то время как стояла на пороге её разума и осторожно пыталась проникнуть в него.

Она с удивлением посмотрела на меня, как будто догадалась, что я задумала. Потом её глаза внезапно сузились, и она отвела свой взгляд. Она знала, что я собиралась сделать. Видимо, её обучили избегать таких атак.

— Ты должна поздравить меня, Сельма, — резко сказала она.

— С чем мне тебя поздравлять, Скара, — насмешливо ответила я. — Насколько я знаю, в примусы выбрали твоего отца, а не тебя.

— Просто поздравь! — потребовала Скара, угрожающе сверкая глазами.

— Нет! — громко ответила я.

Я слышала, как разговоры вокруг нас утихли, и все взгляды обратились в нашу со Скарой сторону.

— Ты поздравишь меня сейчас, если завтра хочешь ещё находиться в Тенненбоде, — пригрозила она.

— Ты мне угрожаешь? — насмешливо спросила я.

Возможно её отец примус, но, чтобы он мог для Скары выгнать из университета студента, в это я не верила. Но даже если и мог, сейчас мне было на это абсолютно наплевать.

— Да, ты пыталась умственно манипулировать дочерью примуса, это преступление, — она вызывающе на меня смотрела, и я почувствовала, как покраснели мои щёки.

— Знаешь, что действительно является преступлением, — громко спросила я, так чтобы все услышали. Я не стала ждать ответа. — Когда примус умалчивает тот факт, что во время выборов огромный дракон напал на его избирателей.

— Это не правда, — защищалась Скара, но я хорошо могла читать в её глазах, что она помнит страх, который охватил её в тот момент.