– Погоди, – прошептала Вася.

Она ударила ножом по колу. Два взмаха, и лошади были свободны. Вася бросилась к

деревьям и изобразила вой волка.

Соловей с остальными встал на дыбы, вопя от страха. Лагерь стал бурей испуганных

зверей. Вася вопила, как волчица, Соловей бросился бежать. Многие лошади устремились

за ним, другие последовали с неохотой. Они пропали в лесу, лагерь был в хаосе. Тот, что

выглядел как лидер, вопил, чтобы его было слышно в шуме.

Он рявкнул слово, и все затихли. Вася лежала на снегу, прячась в кустах и тенях,

задержав дыхание. Она утащила кол в хаосе, спряталась в лесу. Следы лошадей

перекрыли ее следы, и она надеялась, что никто не задумается, как лошади так легко

убежали.

Лидер отдавал приказы. Мужчины послушно бурчали, хотя один был явно недоволен.

Через пять минут лагерь опустел, было проще, чем Вася представляла.

«Они были самоуверенны, – подумала она. – Ведь не оставили следов».

Один из мужчин – недовольный – получил приказ остаться с пленницами. Он хмуро

сел на бревно.

Вася вытерла потные ладони о кафтан и крепче сжала кинжал. Желудок был комком

льда. Она старалась не думать, что будет, если там был страж.

Она вспомнила пустое от горя лицо Рады и стиснула зубы.

Одинокий бандит сидел на бревне спиной к ней, бросал шишки в костер. Вася

подкралась к нему.

Старшая из пленниц увидела ее. Глаза девочки расширились, но Вася прижала палец

к губам, девочка подавила вопль. Три шага, два… Не думая, Вася погрузила острый

кинжал во впадинку у основания черепа часового.

«Здесь, – говорил Морозко, касаясь ледяным пальцем ее шеи. – Проще, чем

перерезать горло, если лезвие хорошее».

Это было просто. Ее кинжал скользил легко. Бандит дернулся и обмяк, кровь текла

из раны в шее. Вася выдернула кинжал, бросила его, прижав ладонь ко рту. Она дрожала.

«Это было просто, – подумала она. – Это было…».

На миг тень в черном плаще накрыла труп, Вася моргнула, и на снегу было лишь

тело, а три испуганных ребенка глазели на нее. Ведущая рука была в крови. Вася

отвернулась, ее стошнило на примятый снег. Она четыре раза вдохнула, вытерла рот и

встала, ощущая горечь.

«Это было просто».

– Все хорошо, – сказала Вася детям, ее голос хрипел. – Я заберу вас домой. Минутку.

Мужчины бросили луки у костра. Вася порадовалась своему топорику, разбила их

оружие, как хворост. Она испортила все, что видела, порвала их мешки, бросила

содержимое в лесу. Она забросала костер снегом и погрузила поляну во тьму.

Она опустилась рядом с детьми. Маленькая девочка плакала. Вася могла лишь

представлять, как выглядела, в капюшоне и в свете луны.

Девочки застонали при виде окровавленного ножа Васи.

– Нет, – сказала Вася, стараясь не пугать их.– Я перережу веревки, – она легко

вспорола путы на руках старшей, – а потом мы с конем заберем вас домой. Ты Катя? –

сказала она старше. – Твоя мама ждет тебя.

Катя замешкалась, а потом сказала маленькой, не сводя взгляда с Васи.

– Все хорошо, Аннушка. Думаю, он хочет помочь нам.

Малышка молчала, но замерла, когда Вася перерезала веревку на ее маленьких

ручках. Когда они были свободны, Вася встала и спрятала кинжал.

– Идемте, – сказала она. – Мой конь ждет.

Без слов Катя взяла Аннушку. Вася схватила другую девочку. Они побежали в лес.

Девочки были неуклюжими от усталости. В глубине леса бандиты звали лошадей.

Тропа к тису была длиннее, чем Вася помнила. Они не могли идти быстро из–за

снега. Ее нервы натянулись, она ждала, что мужчина вот–вот вылетит из–за деревьев или

придет в лагерь и поднимет тревогу.

Они шагали, тяжело дыша. Они не туда свернули? Руки Васи болели. Луна

опустилась к верхушкам, жуткие тени падали на снег.

Вдруг они услышали хруст. Девочки сжались в густой тени.

Тяжелые шаги. Даже Катя всхлипывала.

– Тихо, – сказала Вася. – Не шевелитесь.