Когда он забрался в постель, матрас просел под его весом. О боже. Это всё происходит сейчас. Хелен крепко обхватила себя под грудью. Пальцы на ногах скрутились, как шерсть ягнёнка. Она никогда не была настолько зависима от другого человека.

– Расслабься, – послышался его успокаивающий голос. – Не бойся. Теперь, позволь мне обнять тебя.

Рис развернул её скрученное от напряжения тело и прижал к своей горячей коже и обилию мускулов. Ледяные ступни Хелен коснулись упругих волосков на его ногах. Руки Риса переместились на её спину, он крепче прижал её к себе, отблески огня в камине танцевали на их телах. Погружаясь в его тепло, она начала постепенно расслабляться.

Хелен почувствовала, как его рука легла поверх рубашки, обхватывая её грудь и оставалась в таком положении, пока вершинка не поднялась навстречу жару его ладони. Дыхание Риса изменилось, оно сделалось неровным, и он поцеловал её, осторожно покусывая, заигрывая, скользя и подстрекая своими губами. Она неуверенно ответила, пытаясь подхватить лёгкие поцелуи своим ртом, нежные поглаживания и потягивания его губ приводили Хелен в возбуждение. Он потянулся к завязке, которая стягивала собранную ткань на её шее, решительно дёрнул и края у горла рубашки ослабли и раскрылись.

– О, – тревожно вымолвила Хелен. Она потянулась к разошедшейся ткани, и он поймал её ладонь своей тёплой и уверенной рукой. – О, пожалуйста...

Но Рис не отпустил Хелен, лишь прижался к только что показавшейся коже, провёл носом и губами по молочному изгибу груди к бледно-розовой ореоле. Она прерывисто вздохнула. Кончиком языка он прошёлся по розовому пику, обдавая его жаром, перед тем как взять в рот, и посасывать до тех пор, пока он не начал болеть от желания и не напрягся ещё больше, а потом Рис переключился на другую грудь. Потрясённая порочным удовольствием, растворившись в Рисе и в том, что он делал, Хелен медленно подалась вперёд, ощущая потребность в большей близости, в чём-то... большем... но вдруг сквозь тонкий слой рубашки, она почувствовала неожиданную выпуклость, своего рода припухлый гребень и, перепугавшись, отпрянула назад.

Рис поднял голову. Свет от тлеющих углей играл на его влажной нижней губе.

– Нет, не отстраняйся, – сказал он хрипло.

Его рука скользнула по её ягодицам и нежно придвинула обратно.

– Это... – он прерывисто вздохнул, когда её бёдра неуверенно прижались к его, – то, что происходит со мной, когда я хочу тебя. Там, где он твёрдый... эта часть входит в тебя, – он ткнулся в расщелину между её бёдер. – Понимаешь?

Хелен застыла.

Боже мой.

Неудивительно, что половой акт держался в строжайшем секрете. Если бы женщины знали, они бы никогда на это не согласились.

Хотя она пыталась не подавать виду, насколько объята страхом, что-то, видимо, отразилось на её лице, потому как Рис посмотрел на неё со смесью досады и веселья.

– На самом деле это лучше, чем звучит, – сказал он извиняющимся тоном.

Хотя Хелен боялась ответа, она отважилась задать робкий вопрос:

– В меня, где?

Для ответа, он отстранился, раздвигая её ноги под собой. Его рука скользнула по зажатому телу Хелен, лаская внутреннюю сторону бёдер и нежно раздвигая их. Она едва могла дышать, когда он потянулся под подол сорочки. Последовало лёгкое прикосновение между её ног, кончики его пальцев погружались в островок интимных кудряшек.

Она застыла от необыкновенного ощущения, очерчивающего круги давления, которое отыскало пустое местечко и начало протискиваться внутрь. Невероятно, её тело поддалось шелковисто-влажному, витиеватому манёвру, и его палец проскользнул, когда он... Нет, это невозможно.

– Вот здесь, – сказал он тихо, наблюдая за ней из-под изгиба чёрных ресниц.

Застонав в замешательстве, Хелен попыталась вывернуться, избегая вторжения, но он крепко держал её.

– Когда я войду в тебя, – его палец погрузился целиком, отступил на дюйм, а затем вновь скользнул внутрь. – Сначала ты почувствуешь боль. – Он поглаживал места, о существовании которых она не подозревала, его прикосновение было умелым и нежным. – Но после первого раза, тебе больше никогда не будет больно.

Хелен закрыла глаза, отвлекаясь на любопытное ощущение, которое проснулось внутри неё. Эфемерное, неуловимое, как отголосок аромата, витающего в тихой комнате.

– Я буду двигаться вот так, – утончённые ласки приобрели ритм, его палец протискивался внутрь всё дальше, её плоть становилась шелковистее и более скользкой с каждым волнообразным проникновением. – До тех пор, пока не кончу внутри тебя.

– Кончишь? – спросила она, разлепив пересохшие губы.

– Разрядка... тот момент, когда твоё сердце начинает стучать и ты борешься каждой частичкой тела, пытаясь достигнуть чего-то, но не можешь. Это пытка, но ты лучше умрёшь, чем остановишься. – Его рот опустился к её пунцовому уху, а сам он продолжал неустанно раздразнивать Хелен. – Ты следуешь ритму и не сдаёшься, – шептал он. – Потому что знаешь, приближается конец света. А потом он наступает.

– Звучит не очень комфортно, – с трудом вымолвила она, её переполнял странный, мучительный и преступный жар.

Порочный отголосок смеха просочился в её ушко:

– Это не комфортно. Но безбожно приятно.

Рис убрал пальцы и Хелен почувствовала, как он поглаживает линию сомкнутых нежных створок её лона. Раздвигая мягкие складки, он начал играть с розовыми изгибами, потирая местечко так восхитительно ласково, что всё её тело подёрнулось.

– Тебе больно, cariad?