– Вы изложили преимущества этого брака для обеих сторон и объяснили, как хорошо сочетаются наши цели на будущее.

Рис принял эту информацию с досадой.

– Никто не смог бы назвать меня романтиком, – сказал он с сожалением.

–А если бы вы им действительно были, как бы вы сделали мне предложение?

Он задумался на мгновение.

– Я бы начал с того, что научил бы тебя нескольким валлийским словам. Hiraeth. В английском нет эквивалента этому слову.

– Hiraeth, – повторила она, стараясь произнести слово с чёткой "Р", как это сделал он.

– Ага. Это тоска по чему-то, что было утрачено или вовсе никогда не существовало. Это может быть человек или место, или период в жизни... это душевная печаль. Hiraeth напоминает валлийцу о себе, даже когда он на пороге счастья, мешая чувствовать себя целостным.

Она озадаченно нахмурила лоб.

– Именно так вы себя чувствуете?

– С тех пор как родился, – он посмотрел на её маленькое прелестное лицо. – Но не тогда, когда ты рядом. Вот почему я хочу жениться на тебе.

Хелен улыбнулась. Она потянулась вверх и обвила одной рукой шею Риса. Её прикосновение, такое же лёгкое, как шёлковая вуаль, скользнувшая по его коже. Встав на цыпочки, она притянула к себе его голову и поцеловала. Губы Хелен были мягче лепестков, словно нежный влажный шёлк, прильнувший к его рту. У него было странное ощущение, будто он сдавал позиции, какая-то пугающе тёплая сладость разлилась по телу, переворачивая всё внутри него.

Прервав поцелуй, Хелен опустилась на пятки.

– Ваши предложения совершенствуются, – сказала она ему и протянула руку, пока Рис неловко надевал кольцо ей на палец. 

Глава 5

Держа Хелен за руку, он вёл её по галерее с окнами, которая вела от двери офиса в один из верхних этажей его дома.

Уже не в первый раз за этот день её посетило чувство нереальности происходящего. Она была поражена своими действиями гораздо больше, чем это могло бы показаться. Шаг за шагом она оставляла позади свою прошлую жизнь без всякой возможности вернуться. Это было совсем не похоже на те безрассудства, которые обычно чинили близнецы, это было серьёзное решение с определёнными последствиями.

Плечи Риса, казалось, занимали всю ширину прохода, пока он вёл её к прилегающему лестничному пролёту. Они проследовали к небольшой лестничной площадке с симпатичной дверью, покрытой чёрной блестящей краской. После того, как он отпёр дверь, они вошли в просторный безмолвный дом, пять этажей которого были устроены вокруг центрального холла и главного лестничного марша. Никого из прислуги не было видно. Дом был очень чистым и пах новизной: свежей краской, лаком, полировкой для дерева, но он был пуст и лишь частично обставлен. Место, которое требовало внимания и заботы.

Хелен не могла не сравнить его с уютной простотой Приората Эверсби, с его изобилием свежих цветов и произведений искусства, полами, покрытыми потёртыми узорными коврами. Дома столы были завалены кипами книг, серванты полны хрусталя, фарфора и серебра, а ещё пара чёрных спаниелей по кличке Наполеон и Жозефина свободно рыскали по комнатам, освещённым лампами с абажурами, отделанные бахромой. Там всегда пили послеобеденный чай с горячими булочками и горшочками с джемом и мёдом. По вечерам играла музыка, были игры, сладости, глинтвейн и длинные разговоры в мягких уютных креслах. Она никогда не жила где-то ещё, кроме как в Гемпшире, среди солнца, речек и лугов.

Жизнь в центре Лондона будет совсем другой. Взглянув на стерильную, молчаливую обстановку, окружавшую её, Хелен попробовала представить дом чистым белым листом, который ждёт, чтобы его наполнили цветом. Её взгляд обвёл ряд высоких сверкающих окон до самого потолка.

– Здесь замечательно, – сказала она.

– Здесь нужно смягчить атмосферу, – сказал Рис прямо, – но я провожу большую часть времени в универмаге.

Он повёл её через длинную переднюю, пока они не достигли апартаментов, представляющих собой анфиладу комнат. Они прошли мимо необставленного вестибюля к большой квадратной спальне с очень высокими потолками и кремового цвета стенами. Пульс Хелен начал зашкаливать, пока она не почувствовала лёгкую дурноту.

Эта комната, по крайней мере, казалась жилой, в воздухе едва чувствовался запах свечного воска, можжевельника и золы. Одну из стен занимал длинный низкий комод, на котором стоял резной деревянный ящик и поднос с различными вещами: карманными часами, плоской щёткой и гребнем. Пол был застлан турецким ковром в красно-жёлтых тонах. У дальней стены стояла массивная кровать из красного дерева с резными поперечными балками.

Хелен медленно побрела к камину, на ходу изучая содержимое каминной полки: часы, пару подсвечников и чашу из зелёного стекла, наполненную деревянными лучинами, используемыми для зажигания свечей от пламени в камине. В очаге горел огонь. Предупредил ли Рис слуг заранее? Без сомнений прислуге было известно о его присутствии в разгар рабочего дня. И его секретарь, миссис Фернсби, точно знала, что происходит.