— Господа, — обратился король к своим подданным, когда он снова вернулся с ним к своему трону, — я хочу представить вам моего фаворита, укравшего мое сердце. Это граф Лемюэль О’Коннор, прошу любить и жаловать.

И только после этого король опустился на свое золоченое кресло, а Лемми встал по правую сторону от него, при этом положив свою левую руку на плечо короля и продолжая улыбаться. К нему подходили, кланялись, поздравляли, только с чем поздравляли, Зандер, сидящий возле трона, не мог понять. Неужели должность любовника короля настолько почетна? И Лемми — граф, тоже неплохо, не мог король дать его мальчику титул меньше, чем у его предыдущего фаворита.

Когда же все комплименты и приветствия были высказаны фавориту его величества, к трону, наконец, приблизились послы, и уже теперь они смогли высказать свое почтение его величеству. По традиции они преклонили колени, не доходя до трона, выказывая уважение королю Рупрехту Питеру Первому. И птицы на золотом дереве взмахнули крыльями и запели хвалебную песню во славу короля, а львы, которые до этого спокойно лежали по правую и по левую сторону от тронного возвышения, подняли головы и грозно рыкнули, тем самым показывая мощь его величества. Зандер, только что сидящий у ног его величества, встал и отошел в сторону, наблюдая, как король на своем троне поднимается вверх и исчезает в открывшемся куполе в потолке, чтобы уже буквально через пять минут спуститься в другом наряде. И чтобы взмахом руки дать команду начать пир в пиршественной зале, куда согласно банкетным карточкам проследуют его подданные. А впереди них пройдет король в сопровождении Лемми и послов, а его шут будет шествовать уже за ними следом.

Граф Ориан момент своего появления в тронном зале выбрал очень точно. Как только король с троном исчез в куполе, он вошел через парадные двери. Пока он шел по залу, на брошенного любовника с кривыми усмешками взирали те, кто еще совсем недавно искали у его ног милости. У графа было всего лишь пять минут. Пять и не больше, он знал это.

Зандер его не увидел, но почувствовал, что Лемми угрожает опасность. Ориан уже вынул кинжал, собираясь нанести удар, чтобы одним взмахом перерезать горло юноше. Только молниеносная реакция дракона спасла нового фаворита короля от неминуемой смерти. Зандер успел перехватить кинжал, а самого графа отодвинуть за себя в одну сторону, а Лемми оттолкнуть на расстояние вытянутой руки в другую. Острие оружия успело только слегка оцарапать шею фаворита. Из крошечной ранки вытекло несколько капель крови, окрашивая кружевной воротник его белоснежной рубашки в алый цвет.

Лемми побледнел и стиснул зубы, стараясь не дать клыкам вылезти из его рта, при этом он изо всех сил пытался не упасть в обморок, что тоже было весьма возможно. Как всегда, ему стало плохо при виде крови, а какая за этим последует реакция, даже он не мог предсказать.

Толком никто не увидел, что произошло на самом деле. Дамы завизжали, некоторые, как и положено придворным дамам, попадали в обморок. Мужчины зашумели. А король застал именно такую картину — его шут с кинжалом в вытянутой руке у шеи его молодого любовника, ладонью другой руки он упирается в грудь его бывшего любовника, который то ли хочет помочь Зандеру, то ли, наоборот, шут сдерживает его натиск, визжащие дамы и охрана, которая уже окружила вооруженного шута.

— Виконт Зандер, отдайте мне ваше оружие, — король, совершенно не опасаясь, подошел к нему. Тот молча, убрав его от шеи Лемми, протянул его величеству.

— Охрана, арестуйте его и бросьте в дворцовые казематы. Презренный шут нарушил сразу несколько моих указов, один из них — ношение оружия. Я думаю, при таком количестве свидетелей не потребуется даже суда, чтобы признать его виновным и заслуживающим смертной казни.

— Не советую усугублять свое положение сопротивлением, и отдайте мне еще ваши кинжалы, висящие у вас под курткой, — строго обратился начальник охраны к Зандеру, протягивая руку за оружием. — Следуйте за нами.

Тот молча повиновался и, опустив голову, проследовал за охраной, уводящей его в казематы дворца.

Лемми, до этого кое-как стоявший на ногах, покачнулся и стал оседать, еще немного и он просто упал бы навзничь. Король успел его подхватить и очень осторожно усадить на свой трон.

— Любовь моя, — прошептал он, встав перед ним на колени и легко шлепая его по щекам, пытаясь привести в чувство. — Что с тобой?

— Кровь, — тихо ответил Лемми, стискивая зубы. — Я совсем не переношу вида крови.

И в следующий миг он потерял сознание.

— Господа, продолжайте праздник. Мы скоро вернемся, — обратился король ко всем присутствующим и, легко подхватив своего фаворита на руки, понес его прочь из зала, давая понять, что инцидент исчерпан и бал продолжается.

========== Глава 41 ==========

Его величество легко взбежал по лестнице, ногой распахнул дверь в спальню и бережно опустил находящегося без сознания Лемми на кровать прямо поверх шелкового покрывала.

Камердинеры, как мыши, сразу юркнули за дверь, от греха подальше. Еще при прежнем фаворите короля их приучили исчезать сразу, как только король или его любовник появлялись в спальне. Никому из них не разрешалось прикасаться к телу его величества, даже в попытке помочь переодеться, а при нынешнем и подавно, тот на него и смотреть не разрешал. Сам переодевал, сам мыл его в ванне, а когда кто-то вдруг задерживался в спальне или в гардеробной, он смотрел так, словно взглядом хотел испепелить. Да и король тоже никому не позволял даже любоваться телом своего молодого любовника.

Его величество сам влажной тряпицей вытер засохшую дорожку крови на шее своего фаворита. Аккуратно снял камзол, жилет и расстегнул рубашку, чтобы заменить ее еще до того, как юноша очнется, ведь только на ней были капли его крови. Не сдержавшись, король склонился к нему и поцеловал, даже не поцеловал, а слегка прикоснулся губами к царапине на шее юноши. Лемми пах так сладко, что у него захватило дух. Граф Ориан всегда пользовался духами, а Лемми, его сладкий мальчик, никогда не применял ничего. Почувствовав легкое возбуждение, так всегда бывало, как только он прикасался к нежной коже своего любовника и вдыхал его неповторимый аромат, король поспешил снять испачканную рубашку и отбросить далеко в сторону, чтобы Лемми не смог видеть ее окровавленный воротник, когда придет в себя. И только после этого он стал снова целовать безвольное тело юноши.