Он замолчал, а Зандер все смотрел на него и ждал, ждал, что тот скажет, что он пошутил про Лемми. Пусть шутка не удалась, и он жестоко пошутил, но пошутил.

Но граф Ориан глубоко вздохнул и продолжил:

— Могу я что-нибудь для тебя сделать, шут?

Зандер кивнул, стараясь сдержать слезы и рвущиеся наружу рыдания — за что? Его предали трое самых любимых людей — Лемми, король и Ориан.

— В моем городском доме, помните, я водил вас туда однажды, в моей спальне в столе есть несколько вещей, которые я хочу, чтобы вы взяли и сохранили до лучших времен. Это магический кристалл, кулон, гвард и дневник моего отца — книга в кожаном переплете с тиснением. Они все лежат в одном месте. Там же в столе лежит тетрадь с рецептами магических эликсиров, сожгите ее. Сделайте то, о чем я вас прошу, если сможете добраться до моего дома, — все же всхлипнув, попросил он.

Граф пожал плечами, ему, конечно, все равно, он может сделать и это. Выполнить волю приговоренного к смерти ему не трудно. Он развернулся, чтобы уйти.

— А меня отсылают из дворца, — прошептал он, не оборачиваясь. — Завтра на рассвете черная карета без гербов отвезет меня в мое имение. Меня пока не лишили титула, но я думаю, что это ненадолго. И как только я стану просто Орианом, мне будет только одна дорога — в бордель. Может, смерть — это более гуманный способ избавления королем от неугодных.

Так и не оборачиваясь, граф толкнул массивную дверь.

Зандер устало опустился на скамью. Обхватив голову руками, он только и мог раскачиваться из стороны в сторону, чтобы как-то унять боль в груди от слов графа, которая прожигала насквозь. Лемми, как он мог с ним так поступить?! А король?! Он их любил больше жизни. Осталось только посыпать голову пеплом.

Вдруг массивная дверь снова скрипнула, Зандер поднял голову, ожидая опять увидеть графа Ориана, который, видимо, забыл сказать еще что-то очень важное… Но в дверь протиснулся бледный всклокоченный Лемми. Он, шатаясь, добрел до камеры и сполз на колени, в последний момент схватившись за решетку.

Зандер мгновенно очутился рядом и присел напротив, пытаясь поддержать его, готового рухнуть навзничь на пол камеры.

— Что с тобой? Ты не ел все эти дни? — спросил он встревоженно.

Лемми обреченно покачал головой.

— Лемми, Лемми. Я уже говорил тебе, что тебе надо многое делать самому, — Зандер совершенно забыл, что еще совсем недавно он страдал от его предательства. А теперь снова был готов заботиться и защищать своего Лемми.

— Помоги мне, — прошептал тот очень тихо.

— Да, да, конечно, — Зандер торопливо поддернул рукав куртки вверх, освобождая запястье, он протянул руку сквозь прутья к самому лицу юноши. — Кусай.

Тот удивленно уставился на него, как на сумасшедшего. Что и как он должен кусать?

— Лемми, ты вампир. Выпусти свои клыки и укуси меня. Видишь эту вену на запястье? Укуси меня в нее, — по слогам отчетливо проговорил Зандер, чтобы тот его понял и сделал так, как он ему сказал.

— Зандер, кровь. Мне станет плохо, — покачал головой Лемми, отказываясь укусить руку.

— Глупыш, тебе все равно надо будет научиться кусать тех же кроликов, и научиться есть, не пачкаясь. А то так ты будешь каждый раз падать в обморок при виде пищи. Кровь — это твоя жизнь. Постарайся сделать это аккуратно.

— Мне страшно, — продолжал отказываться Лемми.

— Чего ты боишься?

— Мне страшно. Я каждый раз превращаюсь в зверя, когда вижу кровь, — скривился от обиды юноша, готовый вот-вот расплакаться.

— Ты превращаешься не в зверя, Лемми, а в вампира, и это нормально. Это твоя сущность. А теперь, если ты хочешь жить, то должен превратиться в вампира и укусить меня, — продолжал настаивать Зандер.

— Тебе будет больно.

— Я дракон, перетерплю. А ты представь, что я твоя еда, только не в кружке, а в руке.

Лемми прикрыл глаза, на его красивом бледном лице появилось задумчивое выражение. Он двумя руками взял руку Зандера в свои и, оскалившись, демонстрируя два белоснежных клыка, аккуратно погрузил их в вену. Зандер вздрогнул, нет, боли не было совсем. Лемми сделал все очень бережно, просто было несколько необычно. Лемми пил, жадно сглатывая, маленькая тоненькая струйка стекла из уголка рта, норовя, сорвавшись с подбородка, испачкать белоснежный воротник его рубашки. Зандер наблюдал, как краски жизни возвращаются на бледное лицо юноши. Все, достаточно. Надо, чтобы он остановился.

— Лемми, ты уже насытился, а остальное уже лишнее, — осторожно позвал он его.

Юноша приоткрыл глаза, затуманенные наслаждением от горячей крови дракона, как у пьяного, и нехотя отпустил руку, кормившую его. Зандер тут же прикрыл запястье рукавом куртки. Лемми поднял свою ладонь к лицу, чтобы вытереть испачканный подбородок.

— Нет, Лемми, стой! — Зандер успел перехватить его руку, — Зажмурься.

Не хватало только, чтобы он сейчас потерял здесь сознание от вида крови. Зандер нежно вытер его лицо краем своей пестрой куртки, пятен на которой все равно не было бы видно.