– Орудие убийства нашли?

– Чего его было искать? Тут все и лежало. Ножиком себя резал, не бритвой. Вон он, ножичек, - эксперт помахал прозрачным пакетом, измазанным темно-коричневым с внутренней стороны.

– Ну, тогда идите, значит, раз свое дело сделали. Дверь пусть прикроют и не пускают пока никого. Поставь там участкового, что ли. Я тут слегка побеседую с нашими орлами.

Через минуту в квартире остались только оперативники убойного отдела.

– Ну?
– опять сказал майор Кузнецов из управления.

Просто в воздух сказал, ни к кому конкретно не обращаясь, усаживаясь одновременно у круглого стола и упираясь локтями в столешницу, собранную из разных сортов дерева каким-то рисунком, почти неразличимым под грязью.

– Подозрение на самоубийство, товарищ майор!
– лихо отрапортовал старший, старательно выкатывая глаза на высокое начальство.

– Это я уже слышал. А подробности?

– Да стандартно все. В который уже раз одно и то же... Кухня у него практически пустая - все выгреб за последний месяц, видать. Грелся, похоже, прямо здесь, в комнате. Вон, на столике журнальном книги жег.

Журнальный столик был когда-то блестящим и ярким, в модном недавно стиле хай-тек, а теперь чернел кучкой золы и слегка прогибался от жара давнего костра.

– Ну?
– нахмурился Кузнецов.
– Мне что, дополнительные вопросы задавать? Как школьников на троечку вытягивать?

– Вот, товарищ майор!
– сбоку поднесли и выложили на стол аккуратный черный кейс.

Щелкнули замки, откинулась подпружиненная крышка. Кузнецов лениво заглянул:

– Посчитали?

– Так точно! Тут шестьсот тысяч без мелочи.

– Ну да, блин... Как обычно... Лучше бы он герыча закупился на всю сумму заранее. Теперь бы шиковал, как король. Или тушенки, например, и водки. И себе хватило бы и на продажу. В протокол внесли? Где он, кстати, протокол?

Под начальственные глаза тут же подложили открытую пластиковую папку с протоколом осмотра.

– Кто понятые?

– Соседей подняли.

– Нормальные люди, наши?

– Да все в порядке.

Кузнецов, не снимая черных кожаных перчаток, пошевелил листки протокола, поднял голову:

– Ну?

– Товарищ майор..., - заныли наперебой оперативники.

– Я, вашу так-перетак, уже целых пять лет майор! Ну?

– Ну, товарищ майор, ну, Новый год же скоро...

– И у меня Новый год скоро, как ни странно, и у начальника управления, между прочим, Новый год тоже. Такое вот совпадение, не поверишь! И дети у всех, и семьи, и любовницы даже у некоторых, и родители, и вообще... Ну?

– Вот.

На стол легла тяжелая коричневая кобура. Даже в промозглом холоде сквозь гарь давнего костра сразу запахло оружейкой - маслом, кожей, металлом.

– Угу. Не совсем дурак был покойный, значит? А вы его в лохи... Что он прикупить-то успел, прежде чем решился?

– "Беретта", товарищ майор.

– И с "береттой" на руках вены себе резал, кровил тут. Тьфу, мудак... Да с оружием-то сейчас прожить проще простого!

– Так, ведь интеллигент, банкирский клерк, мля...

– Мля... Молчи уж. Значит, так. Пистолет прибери себе.

– Спасибо, товарищ майор.

– Рано спасибо говоришь, капитан. Ну? Не серди ты меня, не заставляй власть применять. Что еще у него здесь было? Наркотики? Герыч, ханка, марафет, может, просто спиртяга в канистре на всякий случай?

– Да откуда у него? Это ж из дураков - все деньги в долларах держал! В наличке. Они будто в школе не учились никогда. Месяц всего и прожил потом на запасах. А доллары - вон они.

– Но "беретту" купить мозгов у него хватило - значит, не совсем дурак был. Поэтому так, капитан: пистолет я тебе прощаю, раз его в протоколе, смотрю, все равно нет, а вот остальное - на стол.

– Ну, то-ва-рищ же майор!

– Делиться надо, молодой. Тебе - со мной. Мне - с..., - он мотнул подбородком, показывая глазами куда-то вверх.
– Ты порядки знаешь, не маленький. Иначе бы у нас не работал. Ну?

На стол легли, медленно и по одной выкладываемые, коричневые картонные коробки с патронами.

– Ага. Девять миллиметров. Девять-девятнадцать все же? Ну, хоть и не совсем то, что хотелось бы, но и то ладно. Вот это - тебе и твоим ребятам, - Кузнецов отодвинул одну пачку патронов в сторону.
– А вот это, выходит, нам.

Четыре тяжелые картонки оказались в карманах его форменной мешковатой куртки.

– Товарищ майор!

– Ша!
– взмахом ладони обрубил он все претензии и жалобы.
– Все по совести. "Беретта" тоже у тебя. Она даже сейчас неплохо стоит. А про остальное всякое я и не спрашиваю уже. Ясно, молодой?