Мысли - мыслями, а руки привычно готовили еду. Вернее, это он так говорил просто - еда. Пища еще - и так тоже можно было назвать. Что ел? Да, разную пищу. На самом деле, когда готовил для себя сам, старался, чтобы было вкусно и красиво. А самое главное, во время готовки руки были заняты, а голова свободна. Можно было обдумать сегодняшнее. И вчерашнее. И более раннее время - вплоть до момента, когда проснулся на верхней полке в пустом купе. Раньше просто не получается. Раньше все скрыто в непонятной темноте и головной боли.

Кстати, а не туман ли в этом виноват? И это тоже надо обдумать...

Сегодня Иеро снова прошелся по рынку, присматриваясь к народу, к ценам - вот, кстати, и деньги у него есть местные, откуда бы? Постоял у прилавков, поговорил с продавцами, поспорил немного, азартно взмахивая руками. Те, кто торгует на рынке, они всегда уважают торгующегося. А вот сметану не купил. Бабушка какая-то у самого выхода уже подвернулась. Торговала сметаной, молоком, творогом. Интересно, где она только корову держит? Не в квартире же? Иеро приценился, было, к полулитровой банке. А бабка молча сунула эту банку ему в руки, и куда-то отбежала. Он постоял, не понимая, потом положил какую-то купюру на стол и пошел к выходу.

Так что сметана была вроде как подарочная. Правда, денег он сколько-то оставил. Но тоже вроде как в подарок.

Руки привычно точили ножи на найденном в столе бруске, раскладывали покупки. Может, он раньше поваром был?

В плите нашлась глубокая сковорода с плоским дном. А то бывают такие, что выгнуло их жаром, пузырем таким, так ничего в ней и не приготовить. Стеклянная крышка тоже нашлась. Газовая плита зашипела, плюнула сначала красным, а потом конфорка занялась неровным грязно-голубым пламенем.

Вот и еще один вопрос, один из множества накопившихся: откуда здесь газ? Что, тоже на месте производят? Прямо вот в самом городе? Тут его добывают, тут же очищают, тут распределяют? Кстати, сделать зарубку в памяти - порасспрашивать местных. Хотя, кого и о чем тут расспрашивать? Они либо просто не понимают вопроса, смотрят, как на идиота. Либо рассказывают какие-то сказки и легенды местных проспектов.

Желтый солнечный почти прозрачный сочный сладкий перец резался с хрустом и брызгами. Ел глаза луковый запах. Добавлял остроты и заставлял глотать слюни мелко построганный чеснок. Все по очереди в сковороду, в раскаленное масло. Перемешать, накрыть крышкой. Теперь быстро порубить свежий кабачок-цуккини. Помидор для цвета. И тоже туда, в уже помягчевший перец, к уже зазолотившемуся луку. И морковку. Большую, крепкую. Некоторые морковь трут на крупной терке. Он же только резал. И в продукте получались яркие оранжевые вкрапления -- это же красиво, в конце концов! Тоже туда. К запахам этим. Пока там все шипит, пыхтит сердито и плюется, разобраться с мясным лотком. Взял кусок свинины. Самую мякоть. Режется хорошо - это потому что нож наточен правильно. Кубиками, небольшими - с фалангу мизинца, чтобы если ложкой, так удобно было бы, а если вилкой, так и вилкой хорошо. Теперь все это - в овощи. Перемешать несколько раз, смотря, как белеет мясо, как булькает сок. Сока много - овощи очень сочные. Ну, пожалуй, пора. Иеро большой ложкой вывалил с полбанки сметаны в сковороду, тщательно перемешал все, посолил, поперчил, облизывая ложку - хороша сметанка!
– и накрыл крышкой, убрав огонь на самый-самый минимум. Только добавил чуть кипятка из чайника, чтобы жидкость была чуть сверху овощей и мяса. Теперь ждать. Пусть потушится. Пусть поварится. Зато теперь будет еды, если в гости никто не придет, на все три дня. И вкусно, и красиво, и полезно.

Ха! А вот и звонок в дверь. Гости все же будут?

Он прошел в прихожую, покосившись по пути в сторону тумбочки, на которую выложил пистолет после смазки...

Но опять - совершенно не чувствуется какая-то опасность. Просто вот нет никакой опасности - и все.

Дверь настежь, улыбка навстречу:

– Здравствуй, Карл! Добрый вечер, Мария! К ужину, вовремя.

Карл молча протянул пакет со звенящим содержимым.

– Ого! Одна бутылка звенеть не может?

– Машка водку не пьет.

– Прошу к столу, уважаемые гости!

– М-м-м... Запахи - от самого крыльца! Может, ты - повар? А? Гость города?

– Может быть, - улыбался Иеро.

Все-таки вот так, в компании, ужинать будет гораздо приятнее. И интереснее - можно будет поговорить. Под горячее, под вкусное...

– Как у нас было и с чего началось? Про войну, что ли? Или про вообще? Ну, это все помнят, как начиналось. Вон, пусть даже хоть и Мария расскажет - все на ее глазах. Опять же у каждого свой фокус зрения. Так что - давай, Маша, расскажи гостю!

***

Весело хохоча и громко о чем-то перекрикиваясь, через вертушку перепрыгнули два великовозрастных обалдуя в ярких куртках и фирменных белых с черным кроссовках. Рюкзачки за спиной, наушники, закрывающие уши, провода, тянущиеся в обширные карманы, бейсболки, немного не по погоде, но зато фирменные, с названиями настоящих бейсбольных команд. С тем же дурацким смехом, раздвигая некрасиво толпящихся женщин, они двинулись было в конец автобуса, но наткнулись вдруг на двух крепких мужиков в простых пуховиках.

– На выход, мелочь!

– А? Чего? Чего надо?

Их подтолкнули к открытым средним дверям:

– Сами выйдете? Или помочь вам?
– угрожающе придвинулся один из мужиков.

– Что вы пристали к детям?
– взвизгнула какая-то бабка.

Один оглянулся, молча посмотрел на нее, прищурился недобро. Потом широко улыбнулся:

– А вы, бабушка, как раз проходите, проходите. Согласно купленных билетов и бесплатных проездных. Вон, там сейчас вам место уступят. Вон, там.

И тут же, повернувшись к молодым и перестав улыбаться: