Правительство не могло решить рурской проблемы, но сразу же на политической арене появились силы, утверждающие, что они знают пути ее решения. Оккупация Рура естественным образом активизировала правых и левых экстремистов. Вновь заявили о себе коммунисты, возложив вину за оккупацию непосредственно на правительство и призвав к акциям гражданского неповиновения и всеобщей стачке. Время было выбрано удачно: массы нуждались в вожде, коммунисты предлагали себя на роль единственных в стране радетелей за дело освобождения Рура.

Коммунисты начали подготовку вооруженных восстаний в Саксонии, Тюрингии, Гамбурге и других местах. Правительство видело в коммунистической опасности более серьезную угрозу, чем даже оккупация Рура, а потому целиком сосредоточилось на предотвращении возможных выступлений. С помощью рейхсвера (армии) восстания были подавлены в зародыше, хотя не всегда удавалось обходиться без кровопролития. В Гамбурге, например, дело дошло до баррикадных боев. В ноябре 1923 года коммунистическая партия была официально запрещена.

Не желая упускать своего влияния на массы, активизировались и правые.

Тогда же, 8 ноября 1923 г., в Мюнхене начался путч (подавленный, впрочем, уже на следующий день), который организовала никому дотоле не известная организация правого популистского толка. Организация эта называлась Немецкая национал-социалистическая рабочая партия (NSDAP), которую возглавил человек, заменивший свою труднопроизносимую фамилию Шикльгрубер на псевдоним Гитлер, во время путча он был арестован и приговорен к 12 годам тюрьмы, но через несколько месяцев освобожден. В 1924 г. в Германии, наконец, наступила фаза политической стабильности. Казалось, что демократия в Германии, несмотря на многочисленные трудности, начала побеждать. Этому способствовал и короткий, но бурный расцвет экономики в «золотые 20-е гг.».

Великие державы осознали, что Германии необходимо оказать экономическую помощь. В 1924 г. был принят план Дауэса, предусматривающий предоставление Германии займов на восстановление хозяйства, а в 1930 г. – план Юнга, существенно снижающий сумму репараций и ослабляющий контроль над немецкой экономикой.

Благодаря трудолюбию и квалификации немецких рабочих, таланту немецких предпринимателей, экономика страны пошла на подъем, а к 1927 г. промышленное производство превысило, наконец, довоенный уровень. В 1924 г. была проведена дефляционная денежная реформа, стабилизировавшая курс рейхсмарки. Некоторые отрасли германской промышленности начинали доминировать в Европе. В обход версальских установлений развивалась и военная промышленность, размещая заказы за границей или создавая военные предприятия в других странах.

Правительственная чехарда несколько утихла, особенно когда вместо умершего в апреле 1925 г. Эберта президентское кресло занял сторонник «твердой руки», герой прошедшей войны Пауль фон Гинденбург.

Однако основой промышленного возрождения стало высокотехнологичное производство, ориентированное на выпуск товаров широкого потребления длительного пользования. Рост промышленного производства, который считался залогом процветания страны, продолжался неуклонно. Никому не приходило в голову, что этот рост, как и любой другой, имеет свои пределы.

В политической жизни страны происходило существенное снижение политической активности населения, падал авторитет партий нового типа. Призывы Коминтерна к мировой революции или заклинания крайне правых о борьбе с мировым еврейским заговором стали восприниматься как ритуальные. Казалось, окончательно ушла в прошлое война как способ решения межгосударственных проблем, торжествует провозглашенный еще в Версале президентом США В. Вильсоном принцип исключительно мирного урегулирования спорных вопросов.

Серьезные изменения произошли и в области культуры. Благодаря достижениям науки и техники, появилось понятие массовой культуры, то есть культуры, отрицающей всякую элитарность и ориентированной на человека толпы. Изменившаяся экономика, стремительный рост уровня жизни создали феномен, определяющий во многом социальное лицо эпохи – «средний класс». Представители этого класса: квалифицированные рабочие, клерки, инженеры, официанты, таксисты и т. д., являясь наемными работниками, имели сбережения, вложенные в акции или банки, приносящие им доход в виде процентов или дивидендов.

Казалось бы, ничто не предвещало краха, но благополучие «дивного нового мира» кончилось внезапно и катастрофически. Все началось с экономического кризиса перепроизводства, но столь разрушительной силы, как ни один кризис до 1929 г.

24 октября 1929 г. после долгой игры на повышение (скупки акций, что приводит к повышению их цены) спекулянты на Нью-Йоркской фондовой бирже начали эти акции активно продавать. Все указывало на то, что дела на предприятиях шли весьма плохо: произведенный товар задерживался на складах, не находя покупателя, массовое предложение намного превысило спрос, заработал механизм кризиса перепроизводства. Уже к 29 октября того же года («черный вторник») стало ясно, что объем продажи акций катастрофичен и что речь идет о биржевом крахе. В этот день было продано 16,4 миллиона акций, что соответствовало потери примерно 10 миллиардов долларов.