– Мисс Бенлуи, послушайте, я не хотел расстроить вас. – Пауза. – Просто подумал, что лучше вам владеть информацией на случай, если они свяжутся с вами. Что вам не нужно – так лезть в это дело.

– Мне ничего не известно о таком бизнесе. – Она повернулась к нему и поправила пиджак от «Эскада». – Я могу вам помочь чем–то еще?

– На самом деле, да, раз вы взяли на себя управление галереей, заменив ваших братьев, то я бы хотел получить доступ ко всем видеокамерам в помещениях.

Витория моргнула. И мысленно выругалась на родном языке.

Вот ее фиаско.

Она не подумала о видеокамерах. Как, черт подери, она могла не подумать о видеозаписях? И что на них может оказаться?

Ее мозг судорожно перебирал возможные варианты. Если она откажет, то они могут принудить ее каким–нибудь судебным предписанием… хотя она не знала, как они добьются разрешения на это, ведь, хотя Марго работала в галерее, убита она была не здесь. И, более того, если Де ла Круз действительно был в курсе участия ее братьев в наркобизнесе, то полиция может использовать данные для…

Для чего? Рикардо мертв. Эдуардо, должно быть, тоже. А она, официально, не в курсе произошедшего. Она связана только с озлобленными поставщиками в Южной Америке, а те никогда ее не выдадут: американские власти так далеко не дотянутся, во–первых, и все обвинения в ее сторону автоматически будут вменены и поставщикам.

Но если она даст Де ла Крузу доступ, может, они смогут выполнить грязную работу за нее. Она не знала, как управляться с компьютером или нарезать видеозаписи… она даже не представляла, где они хранятся. Но оба ее брата отличались скрытностью. В неположенных местах камер точно не будет.

Как, например, в этом офисе, подумала она, скользнув взглядом по потолку и не обнаружив ничего, хоть отдаленно похожего на записывающие устройства.

И зная, что Эдуардо вел учет всех нелегальных финансов, в его офисе тоже ничего не обнаружится.

Но как она объяснит встречу со Стритером в ночное время? Впрочем… нет, нет ничего незаконного в том, что она связалась с коллегой ее братьев сразу, как приехала в Штаты. Ничего противозаконного – в решении встретиться здесь, в галерее… хотя, если они могли доказать, что Стритер связан с наркоторговлей…

Тогда Стритер может утянуть ее за собой.

Витория выпрямила спину.

– Я бы с радостью показала вам записи. Но где они хранятся, я не знаю.

– Здесь есть помещение для службы охраны?

– Я не знаю. – Она кивнула в сторону двери, через которую они зашли. – Давайте выясним это.

Когда они подошли к выходу, Де ла Круз последовал за ней… и остановился перед тем, как она успела открыть панель.

– Прошу прощения за все это. Знаю, вам, должно быть, очень тяжело.

Она сразу же представила Рикардо в той яме смерти. И когда печаль накрыла ее, Витория ответила надломленным голосом:

– Мне тоже жаль. Мои братья придерживались традиций и порой вели себя жестко по отношению ко мне. Но они очень любили меня, и это чувство было взаимным. Я, правда… я просто хочу выяснить, что произошло.

Де ла Круз кивнул.

– Я тоже потерял близкого человека. Моего бывшего напарника. Один из лучших мужчин, кто встречался мне на пути, но у него были свои демоны. – Темно–карие глаза расфокусировались, словно детектив мысленно ушел в прошлое. – Однажды он просто исчез, и как бы я ни искал, с кем бы ни говорил… я так и не получил ответ, и это снедает меня живьем.

– Значит, вы понимаете мои чувства.

– Полностью. И для меня не важно, торговали ли ваши братья наркотиками или нет. Если они были убиты, если в этом причина их исчезновения, то я выясню, кто это сделал и удостоверюсь, чтобы справедливость восторжествовала. Вы понимаете? Если они действительно были вовлечены в подобные дела, как мы склонны считать? Тогда они были подвержены риску, вряд ли их оставили в живых. Люди, занимающиеся такими делами, низко ценят человеческую жизнь, а когда им угрожают в той или иной мере, то реакция бывает мгновенной – и крайне неприятной.

Витория накрыла рот рукой и закрыла глаза.

В этот раз даже не нужно было специально вызывать образ брата. Он явился сам, преследуя ее, словно призрак.

– Я не хочу даже думать, что им причинили боль, любым способом, – сказала она хрипло. – Особенно Рикардо. Я перед ним в неотплатном долгу.

– Я не подведу вас.

– Спасибо. – Она открыла глаза. – Значит ли это, что Марго была… ну, если здесь происходило что–то плохое… а я отказываюсь верить, что мои братья были причастны… Марго могла быть в сговоре с ними?