— Ко-ло-туш-ка.

— Кто-кто? — заинтересовался дух и осторожно потрогал его кончиком шарфика. Зверек хихикнул.

— Колотушка… — задумчиво произнес Аодх. — Иванна, это что-то из вашего мира?

— Не знаю. Никогда не слышала.

— Наверняка, из вашего. И что-то древнее, иначе бы я его заметил и вывел.

Зверек мгновенно ощетинился и зашипел на колдуна.

— Что ты нас обижаешь? — удивилась я. — Смотри, какие мы маленькие и хорошие.

Зверек сел на задние лапки и прикрыл их пушистым хвостиком.

— Иванна, ты не понимаешь, что эта нечисть сделала… — начал Аодх.

— Одни оскорбления, да, пушок? — потрогала хвостик зверька, и он согласно кивнул.

— Это нечисть, Иванна, — не унимался Аодх. — Из твоего мира. Скорее всего, его притянула сила Кудельницы, поэтому он и показался. А говорить, судя по всему, только сейчас и научился. Долгие годы мы не могли понять, что происходит, а он все это время душил леди. Он лишил ее голоса и забрал смех. Он опасен. Так что не вздумай оставить его у себя.

— Душил? — спросила я у зверька.

— Держался, — тихо признался он и взглянул на свои лапки с упреком.

— Иванна, отдай его мне, — вкрадчиво попросил Аодх.

Зверек испуганно вздрогнул, я тоже испугалась, что его сейчас у меня заберут. Уж слишком Аодх стоял близко и слишком кровожадно смотрел на зверька.

— Ты пугаешь Пушка, — встала за спину Харди.

— Пушок? — заинтересовался зверек. — Ты меня так назвала?

— Да.

— Злобная колотушка — пушок?! — поразился Аодх.

— Да, — уверенно подтвердили мы со зверьком.

— А можно я сяду тебе на плечо? — поинтересовался Пушок. — Не бойся, тебя я не трону. Я и раньше-то не хотел, просто… Понять не мог, как очутился в этом мире и что делать? А тебя чувствую. Ты защитишь меня. Всегда. Как белый дракон, который молча за мной наблюдает. Можно?

— Попробуй, — позволила я.

Зверек быстро перебрался с ладони на мои плечи, и только уселся там с удобствами, как я почувствовала, что закружилась голова. Глаза закрывались, меня словно втягивало в гулкую, темную тишину. И я не могла сопротивляться. Не было сил.

Отдаленно слышались вскрики, но я почувствовала, что Харди подхватил меня на руки, и ничего не боялась больше. Прижалась к нему, прижала к себе белый шарфик и попросила:

— Спаси Пушка!

— Не сомневайся, — услышала двойное обещание, и от шарфика, и от Харди.

Приоткрыв глаза, выхватила взглядом странную картину — синее небо, парящие в нем драконы и столпы огня, который не пожирал, а парил вместе с ними, играл. Устало моргнула, а когда опять с трудом разлепила ресницы, в небе вместо драконов в странном танце кружились светловолосые мужчины с мечами. Они пели на незнакомом языке, но это звучало так изумительно, что душа ликовала. А между ними танцевало искрами яркое пламя.

— Все. Я поняла, что хочу сделать на свадьбе мэра, — пробормотала я, прежде чем меня поглотила подкравшаяся тишина и подчинила своим безмолвным законам.

Когда у своей кровати я увидела Лилю, подумала, что сон продолжается. Долгий сон, болезненный, из которого я выпуталась только спустя три дня после свадебных церемоний.

Это были последствия выбора. Надеялась, что меня откат не заденет, весь день ведь чувствовала себя хорошо, а нет. Но ничего, учитывая опыт других, я еще легко отделалась.

Подумаешь, три дня побывала в сонной лихорадке и пришла в себя, выжатая как апельсин, использованный для сока. Харди, ожидающий моего пробуждения, выглядел куда хуже. Осунулся, похудел, под васильковыми глазами залегли тени. Когда я пришла в себя, он был рядом, лежал со мной на кровати и обнимал. Мы долго смотрели друг на друга, ничего не говоря, потому что слова были не нужны.

Он тосковал. Переживал. Хотел бы перенести последствия выбора вместо меня. Я все это знала. Как и он знал, что я ни о чем не жалела и если бы понадобилось, прошла через все это снова. Лишь бы мы были вместе.

Наверное, откат задел бы меня сильнее, но сила Кудельницы защитила. Придя в себя, я почувствовала как она рада моему пробуждению и послала ей ответные радужные эмоции.

Мы пока были мало знакомы, нам многое предстояло выяснить и, подозреваю, что и сделать, но мы справимся. Куда мы денемся? Конечно, справимся. Тем более что мне это было интересно, а Аодх, когда заходил проведать, строго заявил, что тренировки возобновятся, как только я перестану так сильно походить на покойника.

— Кстати, — спросила я, — а где у вас хоронят покойников?