Не привыкшая к таким долгим поездкам на лошадях я быстро устала и постоянно меняла положение, чтобы хоть как-то облегчить боль в затекшей спине. Да, это только в кино ковбои сутками могут скакать на лошадях, преодолевая далекие расстояния Дикого Запада. Мне же хотелось поскорее слезть с Глеи и отдать её обратно. А после пересесть в удобную машину и намного быстрее попасть в конечный пункт нашего пути. Но жизнь, как это часто бывает, не спрашивает как нам будет удобнее выбираться из того во что мы вляпались. Поэтому я стойко терпела неудобства и искоса посматривала на Маркуса, который как на зло не испытывал никакого дискомфорта.

Вечерело и мы достигли опушки леса. Маркус решил устроить здесь привал и не углубляться в чащу ночью. Я, кряхтя и ворча себе под нос ругательства, с облегчением слезла с лошади и легла на траву, вдыхая чистый и прохладный вечерний воздух. Мой спутник разжег костер, и рядом затрещали поленья, охваченные магическим пламенем. Я сменила положение на сидячее и завороженно уставилась на огонь.

Оба солнца уже практически исчезли за горизонтом и вокруг опустились сумерки. Маркус сел напротив и блики от костра загадочными тенями падали на его лицо.

– Здесь неподалеку есть родник, я пойду набрать воды, если хочешь, можешь пойти со мной? Или останешься отдохнуть?

– Отправлюсь с тобой.

Он встал с земли и очертил вокруг костра круг, воздух тут же вспыхнул синим, и отразил небольшой купол над местом нашей стоянки.

– Защитный купол, - пояснил он.

Мы дошли до родника в неловком молчании. Я, помня, какими опас-ным могут быть здешние леса, старалась держаться ближе к нему.

Он начал набирать воду, а я присела на поваленное рядом дерево. Потом, оставив наполненные фляги на земле, он опустился возле меня, облокотясь спиной к стволу дерева. Воздух пах влагой, слышался стрекот сверчков и редкие всплески текущего ручья. Закрыв глаза, я расслабилась и позволила окружающим звукам природы окутать меня приятными волнами. Через некоторое время Маркус повернулся ко мне и удивил вопросом:

– Какое твое самое любимое и сильное воспоминание?

Я задумалась. Из тысячи ярких воспоминаний детства было одно, не столь счастливое, но необыкновенно сильное это точно.

Вдруг справа от себя я услышала голос, который никак не должна была тут услышать.

– Лив.. все хорошо, милая. Не нужно плакать. В жизни бывает всякое, и падать мы можем много раз, но поднимаясь, ты создаешь новую себя. Со старыми шрамами, но определенно новую и лучшую себя.

Я в оцепенении повернулась на такой родной, но уже забытый голос. На меня смотрел отец. С любовью и щемящей нежностью во взгляде. От ласковой улыбки морщинки под глазами выделились еще сильнее. Совсем как раньше, подумалось мне.

– Папа?
– спросила я и не узнала свой охрипший от волнения голос.

– Ну и долго ты будешь там сидеть, и горевать?
– все так же тепло, улыбаясь, ответил он мне.

Задыхаясь от обуревавших меня чувств, я встала, намереваясь ри-нуться к нему. Но он тем временем сам подошел и опустился на корточки совсем рядом. Я посмотрела под ноги и увидела сидящую у воды малышку, зажимающую рукой стесанную коленку. Отец взял её на руки и утирая влажные дорожки слез с её щечек, приговаривал, что маленькая Лив - его очаровательное сокровище, а коленка обязательно заживет до свадьбы.

Они развернулись и уходили в центр озера, постепенно растворяясь в пространстве, превращаясь в туман над кромкой воды. А я поднесла руку к щекам и тыльной стороной ладони смахнула свои стекающие слезы. Так близко, подумалось мне.

Именно тот день почему-то запомнился мне ярко и остался в памяти сильным воспоминанием. Дальше, взрослея, я всегда знала, что отец ря-дом и сколько бы я не "падала" и не получала уроков судьбы, он будет оберегать меня и смахивать слезы со щек, прижимая к себе свое очаровательное сокровище. Ровно до тех пор, пока его не стало.

– Что это было?
– севшим голосом прошептала я Маркусу.

– Это Родник Воспоминаний. Но материализуются только по-настоящему сильные и значимые для нас моменты. Те, которые изменили нас или оставили свой след в нашей душе. Прости, я не знал, что у тебя оживет что-то болезненное, нужно было..

– Спасибо, - тихо прошептала я, перебив его.

К нашему привалу мы возвращались тоже молча, но это уже не было овеяно неловкостью. Это была взаимопонимающая тишина. Я присела у костра, протянув к пламени, немного замерзшие пальцы и заметила, что Маркус напряженно оглядывается по сторонам. Мне стало не по себе, за весь период нахождения рядом с ним, не замечала, чтобы он чего-то боялся. А сейчас он явно был напряжен и встревожен. Только наложив поверх первого защитного купола еще несколько, он успокоился и сел напротив. Теперь мы как будто сидели в мыльном пузыре, купола переливались, время от времени разными цветами радуги вокруг нас, отражаясь от бликов костра.

Маркус предусмотрительнее меня собирался в дорогу, потому что в его рюкзаке нашлось два спальных мешка, куча еды и теплый плед для меня, в который я сразу укуталась и принялась поглощать остатки утрен-него шоколадного пирога, который так, кстати, забрала с собой.

– Поешь нормальную еду сначала, - улыбнулся он мне.

– Ты шутишь, а это что, по-твоему? Шоколад и есть самая нормальная еда в мире.

– Ты любишь сладкое?

– Нет, я без него не функционирую, - засмеялась я и услышала его смех в ответ.