— Я знала, что ты ко мне вернёшься.

Эльф сел возле неё и сказал, не глядя на неё:

— Ты красивая.

Щёки девушки вспыхнули. Она достала из-под фартука свирель и протянула её юноше:

— Отчего ты вчера убежал?

Глетчер отвёл взгляд, нервно сжал свирель в пальцах:

— Отчего? Русалочьи хороводы напомнили о праздниках моей Родины. А так тяжко понимать, что никогда не сумеешь туда вернуться!

— Почему так, милый мой? — Сэнна положила ладонь ему на щёку.

Глетчер смутился. Он долго молчал, пытаясь объяснить себе причины её словам или действиям, потом промолвил:

— На моей Родине нет ночи, вернись я туда — я обречён.

Он горько усмехнулся и тряхнул головой, отгоняя подкравшуюся к нему меланхолию.

— А этот колдун, Арсэ… Каков он?

Сэнна побледнела, дрогнула и пытливо посмотрела на эльфа:

— Для чего тебе знать о нём?

— Мне нет до него никакого дела, — поспешил уверить её Глетчер, — просто задаюсь вопросом… Как же тебе удалось выжить? Зная вампиров, не думаю, чтобы Арсэ заботился о тех, на кого охотится.

— Ты прав. — Девушка побледнела ещё сильнее. — С ним встречаются лишь раз. Никому не уйти живым из его смертельных объятий!

— Как же тебе удалось?

— Чудом. — Она закрыла глаза, вспоминая. — В Гарадде это случилось. Отец вошёл в лавку, я осталась у телеги. А час был уже поздний, после заката. Арсэ возник подле меня, что было дальше — не помню. Отец с лавочником меня отбили, да поздно! — Она положила ладонь на шею и слабо улыбнулась. — Теперь у меня метка вампира до конца дней моих.

— Бедная девочка! — воскликнул эльф, привлекая её к себе и касаясь губами её волос.

— Девочка? — Сэнна толкнула его в грудь ладонью, отстраняясь. — Будто я дитя малое! Не говори со мной так!

Глетчер улыбнулся:

— Дитя и есть. Для меня.

— Сколько же тебе лет?

— Двести шестьдесят, — честно ответил юноша.

— Так много? — воскликнула Сэнна. — И что же, ты всё это время вампиром был?

Глетчер неожиданно почувствовал страх. Что она теперь о нём думает? Испугается, отвергнет его, исчезнет навсегда, лишая его жизнь смысла…

— Сэнна! — Он поспешно привлёк её к себе, прижался подбородком к её волосам. — Не нужно!

— О чём ты? — удивлённо отозвалась она, и не думая о том, чтобы оттолкнуть его.

— Да, я стар по людским меркам, — забормотал эльф, — но пусть это тебя не пугает. Эльфы живут гораздо дольше людей.

— Меня это не пугает, — возразила девушка. — Почему ты так разволновался, Глетчер?

Губы вампира беззвучно шевельнулись. Стоило ли сказать ей о том, что он чувствует, прямо сейчас? Когда она призналась, что не боится его?

— Ты мне сказать что-то хочешь? — Она внимательно взглянула на него.

— Да, — выговорил эльф.

Сэнна чуть улыбнулась, и нельзя было понять, догадывается она о том, что ей собирается говорить юноша, или нет. Смятение эльфа можно было понять: впервые в жизни он собирался кому-то признаться! Он набрался смелости и быстро, почти скороговоркой проговорил:

— Я люблю тебя, Сэнна.

Девушка раскраснелась, но ничего не сказала.

— Люблю, — с воодушевлением повторил Глетчер и, наклонившись, хотел было её поцеловать.

Но Сэнна заслонила губы ладонью, высвободилась из его объятий и опять-таки ничего не сказала в ответ.

«Напрасно, — сердце у юноши упало, — я безразличен ей…»

Не стоило, наверное, продолжать и этот разговор, и вообще эту жизнь. Он резко поднялся, шагнул прочь.

— Опять сбежишь? — со смехом спросила девушка.

Глетчер покачал головой и медленно пошёл прочь.

— Да куда же ты?

— Разве ты не хочешь, чтобы я ушел? — Он полуобернулся к ней.

— С чего ты взял? — удивилась она.

— Но ты промолчала. — Эльф вернулся, снова сел рядом с ней. — И ничего не сказала мне.

— Вот же глупый! — Она легко толкнула его локтем. — Хотела бы, чтобы ты ушёл, так и прогнала бы тебя. Не хотела бы увидеть, так и не пришла бы. Как будто непременно надо говорить, чтобы понимать! А ты и не понял.

— Чего? — смятенно спросил Глетчер.

Вместо ответа Сэнна прикоснулась к его бледным губам своими. Глаза эльфа вспыхнули, он привлёк девушку к себе, жадно целуя её нежные тёплые губы, опрокинул на траву, лаская её плечи своими холодными руками.