Морс, до сего момента отводивший глаза, переводит взгляд на своего собеседника; разлепив пересохшие губы, проводит по ним языком.

— Отпустите ее. Не убивайте.

Тот картинно вскидывает брови.

— Кого? Кого ты просишь отпустить?

— Марго. Не убивайте ее. Она будет молчать.

— Конечно, будет, непременно. Кстати, хорошо, что напомнил. Она наверняка ударилась в бега, но не успела далеко уйти. И твоя «шестерка» тоже совершенно точно никому ничего не скажет. «Мантикора — один», слушай приказ, — фигура второго DEX’а внезапно выступает из дальнего угла, заставив сердце Морса ухнуть куда-то вниз — он даже не почуял его! Его сенсоры можно легко обмануть, наверное какая-то новая модель… — Найди рыжую девушку-секретаря и киборга DEX-6, данные на них есть у тебя в памяти. Приказ — ликвидировать.

— Приказ принят к исполнению, — голос «семерки» хрипловато шелестит в ушах Морса, помехами прорвавшись сквозь пульсацию крови, кажущуюся оглушительной. Тут же сменяется низким вибрирующим звуком бас-гитары, рассыпается на элементы шелестом разноцветной опавшей листвы, смехом малышни, играющей на детской площадке рядом с его студией, успокаивающим, вселяющим уверенность голосом Зака, юношеским фальцетом Айзека, исполняющего свою первую песню…

«Семерка» делает стремительный шаг к двери, та распахивается у него перед носом и на пороге кабинета появляются фигуры людей, которых Морс изначально рассчитывал застать здесь нынче вечером.

Тот из двоих мужчин, что постарше, угрюмого вида, сует под нос «семерке» полицейский жетон.

— Майор Ковалев, гала-полиция! Переход права управления! DEX, подтверди!

Но вместо стандартного ответа по кабинету разносится негромкий смех незваного гостя с явным оттенком снисходительности.

— Ну что же вы так сразу, право слово. Привыкли, ох привыкли… Полицейские жетоны, протоколы, предписания. Придется отвыкать. — мягкие покровительственные нотки исчезают из его голоса, сменившись звенящей сталью. — «Мантикора-один», корректировка предыдущего приказа. Сперва убей этих людей, потом можешь выполнять.

Комментарий к Эпизод 4: Морс

Музыкальная тема к эпизоду - “Кукловод”:

https://www.youtube.com/watch?v=BF1DQr5dKW8&list=RDBF1DQr5dKW8

========== Эпизод 5: Умри, но не сегодня ==========

Планета Земля, спустя две недели после событий, описанных в Эпизоде 3.

Участок в несколько гектаров, расположенный в южной части Европейского континента, так тщательно изолирован от остального окружающего пространства, что попасть туда можно лишь точно зная, куда именно направляешься, и при наличии биометрических данных гостя в охранной системе. С высоты птичьего полета участок напоминает оазис посреди пустыни — яркое зеленое пятно на сером унылом полотнище. Здесь произрастают тщательно и любовно собранные растения, многие из которых нигде больше не сохранились и официально считаются уничтоженными. Подобных мест на перенаселенной и изрядно загаженной колыбели человечества насчитывается от силы несколько десятков, и предназначаются они для уединенного, полезного для здоровья отдыха членов правительства и чиновников высшего ранга.

Виктора Аристарховича Саломыгу сложно назвать чиновником высшего ранга — всего лишь скромный советник по безопасности при Министерстве обороны. Название его должности звучит весьма обтекаемо, заставляя многих полагать, что он занимает уютное кресло в одном из кабинетов Министерства исключительно благодаря каким-то там родственным связям и просто просиживает штаны, как, впрочем, значительная часть его собратьев. Виктора Аристарховича подобные сплетни вполне устраивают, а точнее, он сам их распространяет и поощряет. А вот о небольшом, но уютном поместье в центре оазиса знают единицы.

Виктор Аристархович на самом деле совершенно искренне любит природу — в обустройстве своего персонального маленького рая он принимал непосредственное активное участие. Биология стала его любимой дисциплиной еще во втором классе одной из начальных школ Нового Бобруйска. Там, в аудитории номер четырнадцать, на третьей парте у окна, маленький Витя впервые ощутил странное замирание, когда учительница рассказывала о непрекращающейся борьбе за жизнь в естественной среде, о том, как микро-и макро-организмы пожирают друг друга, сплетаясь в бесконечной пищевой цепочке и круговороте веществ. Занявший восемь лет спустя ту же парту в той же аудитории Стасик Петухов биологией не сильно интересовался, отдавая предпочтение точным наукам и особенно физкультуре. А вот в Витиной голове идея пищевой цепочки засела накрепко, полностью вытеснив понятия о морали и человечности, которые учителя пытались вложить в головы учеников помимо учебных дисциплин. Внешне это совершенно никак не проявлялось — он был примерным отличником с почти идеальным поведением. Окончив школу, Виктор не торопился подавать документы на биофак местного университета, хотя его готовы были взять без экзаменов — даже самому заслуженному биологу не светило место на вершине пищевой цепочки. А вот факультет политтехнологий Оксфордского университета давал куда больше возможностей.

Его последующая карьера и жизненный путь оказались довольно извилистыми и вполне достойными необычайно ярких мемуаров, однако Виктор Аристархович за мемуары в ближайшее время садиться не собирался — слишком многое еще предстояло сделать. Он оказался почти на самой вершине пищевой цепочки, оставалось устранить то самое «почти».

Шелест листвы и журчание небольшого искусственного водопада убаюкивают; Виктор дремотно щурит глаза, развалившись на шезлонге с пиалой чая в руке, хотя голова у него совершенно ясная, время от времени косится на своего гостя. Тот заметно напряжен — сидит, опершись локтем о ворох подушек, хмурится, чуть постукивает указательным пальцем о край своей пиалы. Не сделал ни глотка, между прочим. Так невежливо.

— Что ж вы, голубчик, ничего не едите и не пьете? Небось, позавтракать не успели. Не ценит молодежь преимущества здорового питания, ох, не ценит.

Стэнли Баскин кидает беглый взгляд на небольшой столик, уставленный свежайшими закусками родом с разных планет, машинально оценивая стоимость «легкого завтрака». Его светская улыбка нынче вдребезги разбилась о кристально ясный взгляд серых чуть навыкате глаз, а природный шарм и умение найти подход к любому собеседнику при общении с этим человеком словно бы натыкаются на непробиваемую стеклянную стену, за которой он не видит ничего кроме своего отражения. Что ж, думает бывший спецагент, ожидать чего-то иного от их всесильного шефа с кодовым именем «Контроль» не стоило. Во время работы в отделе они виделись всего пару раз и то мельком — шеф не любил личных контактов, агенты рангом пониже вообще знали о нем лишь понаслышке. Когда Баскин по прилету на Землю принялся дергать за ниточки старых связей в попытке выйти на кого-то достаточно влиятельного, кто мог бы помочь прекратить травлю ОЗК, ему пообещали устроить встречу с нужным человеком. Имя Виктора Саломыги ему ни о чем не говорило, но он решил, что попытка не пытка. И совершенно напрасно — некоторые попытки порой оборачиваются чем-то и похуже. Например, когда выясняется, что Виктор Саломыга и «Контроль» - это один и тот же человек, и ты оказываешься с собственным уже бывшим начальником наедине в нарочито неформальной обстановке. Если задаться целью, то можно без труда вычислить, кто же из его знакомых подложил ему такую свинью, но сейчас не до того. Сейчас основная задача — покинуть как можно скорее этот райский уголок и желательно не вперед ногами.