— Искупаться было бы здорово.

— Тогда пошли. — Гранд собрал все мои разбросанные доспехи и взвалил на себя.

Медленно переставляя ноги, плетусь за Эстегоном, а тропа, петляя, бежит вниз, и мы плавно спускаемся в долину. Жара давит как прессом даже здесь, под деревьями. Я немного отстала от гранда, но хорошо вижу его стальную спину, отражающую сверкающие лучи. Вскоре тропинка закружила между плотными прибрежными кустами, тень закрыла солнце, и солнечные зайчики перестали указывать мне дорогу. Гранд пропал из вида, и оставшись одна, я немного струхнула и забеспокоилась, хорошо хоть запах и прохлада большой воды были настолько ощутимы, что просто кричали — озеро где-то рядом, остались последние метры. Прибавляю шагу, почти бегу, скользнувшая мысль об одиночестве напугала меня до чертиков.

Раздвигаю ветки шипастого куста и выскакиваю на берег. Передо мной голубая лагуна, заросшая по краям ивой, тростником и осокой, и лишь прямо под ногами узкая желтая полоска песка.

Эстегон уже раздевается. Рядом с моим железом валяется его панцирь и шлем, только меч в красивых, кожаных ножнах лежит аккуратно особняком. Гранд, повернувшись ко мне спиной, стягивает нижнюю рубаху и голышом медленно входит в воду. Широкая спина, узкие бедра, маленькая каменная задница.

Красуется «засранец», и ведь имеет право, тело, практически, идеальное. — Невольно засматриваюсь на обнаженного мужчину.

Эстегон делает еще несколько шагов и ныряет. Задумчиво провожаю взглядом расходящиеся по воде круги, вот он вынырнул и размашисто поплыл от берега. В нерешительности топчусь на месте, забрела уже по щиколотку, и ласковая прохлада приятно щекочет мои натертые ноги. Вопрос один, снимать рубаху или нет? Если сниму, то не закончится ли это чем — нибудь непредсказуемым? Или наоборот, предсказуемым. Я ужасно устала за последние дни, постоянный стресс выпил из меня все соки и мысль, хоть на мгновение отдаться в надежные мужские руки возбуждающе щекочет и не кажется такой уж безумной. Хотя бы один день побыть просто женщиной, желанной, слабой и безвольной, полностью отдающей себя и свое тело во власть мужчины. Какая крамольная и одновременно сладкая мысль.

Все-таки сомнения это не мое, я человек порыва, хотя потом частенько и жалею о многом. Может быть, пожалею и сегодня. Хватаюсь за подол и стаскиваю грязное рубище через голову.

Не делай глупостей, идиотка… — Варга заголосил прямо мне в мозг, но уже поздно не даю ему даже закончить.

Отвали! — Одежда бесформенным кулем падает на песок, а я с разбега бросаюсь в прозрачную воду.

Выныриваю и плыву, вот оно счастье. После стольких дней провонявшей потом одежды, кровавых потертостей от железа — вода — это божье благословение. Руки и ноги уверенно работают кролем. Поток наждачкой стирает с меня многодневную грязь.

Что-что, а плаваю я хорошо, сказывается детство и три года занятий в бассейне. Быстро догоняю Эстегона, тот молотит воду как безнадежный «чайник».

На мгновение притормаживаю и поднимаю голову.

— Догоняйте, Ваше сиятельство. — С удовольствием наслаждаюсь его разинутыми от удивления глазами.

Гранд изо всех сил пытается удержаться за мной, но где ему, при всем его превосходстве в силе, моя техника легко берет верх. Отрываюсь и стремительно скольжу дальше. Вода становится прохладней и темнее, чувствуется растущая подо мной глубина. Останавливаюсь и, жмурясь на солнце, жду Эстегона. Он подплывает, шумно фырча и отплевываясь, видно, что заплыв дался ему нелегко и не только физически. Победа маленькой хрупкой девушки над славным рыцарем. Не каждому мужчине в такой момент удается справиться с раздражением, но гранд держится молодцом.

— Моя принцесса по-прежнему полна сюрпризов. — Он мягко улыбается и в голосе ни малейшего намека на уязвленное самолюбие.

— Удивлять — призвание принцессы. — Смеюсь в ответ и медленно отгребаю. Он слишком близко и от него исходят почти ощутимые флюиды возбуждения.

Мы медленно кружим друг напротив друга, щурясь от солнца и наслаждаясь кажущейся безмятежностью и покоем. Между нами не больше метра и близость обнаженного мужского тела держит в приятном напряжении. Нас будто спустили с поводка, словно в этот миг пали все запреты, сняты все табу и осталась лишь узкая полоска воды как ненадежный кордон, прорвать который можно одним касанием. Мы оба это чувствуем и видим в глазах друг друга. Он не отводит от меня взгляда, и его карие зрачки на солнце кажутся почти черными, как у киношных демонов.

Красив, благороден, храбр до безумия и силен как лев, а есть ли в тебе слабые места, мой милый гранд, иронизирую про себя.

Эстегон вновь приближается, наши ноги касаются под водой, и по телу прокатывается волнующая дрожь. Он пытается коснуться еще раз, но я отплываю.

— Руками не трогать, принцессы слишком хрупкие. — Ныряю и ухожу под воду у него перед носом. В прозрачной воде вижу его крепкий торс, брыляющие ноги и возбужденную мужскую плоть.

Ого! — Мысленно восклицаю, чуть не хлебанув воды, — вот это размерчик.

Вылетаю на поверхность и быстро гребу к берегу. Я все еще под впечатлением, и при воспоминании по телу расходится парализующая волна. Стараюсь прогнать картинку и наддаю темпа. Это помогает, но ненадолго. Берег стремительно приближается, еще пара взмахов руками, и я уже ловлю ногами песчаное дно. Погружаюсь с головой, пытаясь охладить разгоряченное лицо, и посидев под водой несколько секунд выныриваю, и медленно бреду к берегу.

Что же будет сейчас? Здравый смысл борется с волнующим искушением. Я еще не решила, но в глубине души уже знаю, чего мне хочется.