Несколько мгновений я молчала. Мало того, что провинился, так еще наехал. Это было великолепно, красноречиво и мастерски. Хамство высшего пилотажа, когда на фразе "Вот доверяешь человеку..." я должна была удавиться от самообвинения, что посмела уличить мальчика в косяке.

К счастью, к тому моменту я не воспринимала эти "игры безумия" лично. Осознавая, с каким типом мужчины имею дело, я пошла на попятную. В момент эмоциональной вспышки взывать к разуму смысла не имело. Нужно было переждать тайфун.

Опаздывал - я коротала время на общение с подругами, открывая дверь в хорошем настроении пришедшему и бодро прощаясь с собеседницей. Не отвечал - занималась собой и своей жизнью, не акцентируя на причинах игнора.

С одной стороны, это позволяло не умереть от непонимания причин такого хамского отношения к женщине, которая нравилась. С другой, осознавая его особенности и, главное, мой собственный интерес в этих странных чудаковатых отношениях, мне доставалось желаемое. Это была вкусная большая конфета с начинкой и... я постепенно наполнялась и выравнивала отношения с собой.

***

Осознавая его временную необходимость в жизни, я не искала оправданий манипуляциям, тогда как у многих барышень возникает вопрос: "А если он не осознает того, что манипулирует?" Безусловно, может быть. В случае с Вячеславом, думаю, во многом так и было. Вряд ли старался специально сделать больно. И тем не менее, осознанно или нет - значения не имеет.

Человеческий мозг направлен на снижение тревожности из-за отсутствия информации. Серое вещество как пазл, если не хватает кусочков - страх возрастает. В силу особенностей нарциссической личности, а именно катастрофическое незнание себя и других людей, нет умения их чувствовать или хотя бы спрашивать "Как тебе?", уровень тревоги у таких психопатов чрезмерный. Отсюда и стремление знать максимум о женщине, контролировать мысли и действия. Чтобы не столкнуться с ситуацией, когда "случилось, а ты не готов!" Несмотря на внешнюю демонстративную надменность, уровень самооценки слишком низок, чтобы вести себя естественно, просто, по-человечески реагировать и нравиться. Или не нравиться. Последнее вызывает ужас ужасный, поэтому манипулирование женщиной - способ завуалированно ее контролировать и нравиться, играя на чувстве вины... пока есть интерес.

Манипуляции - это годами-десятилетиями натренированный способ адаптации к миру, когда хочется быть любимым, но слишком велик страх отвержения, поэтому мужчина идет обходными путями. И то, что нормальный получает свободно, нарцисс - с помощью манипуляций, ухищрений и психический игр. Разница между такими в том, что у первого отношения конструктивны, ибо основаны на праве выбора партнеров. У второго же - результат кнута и пряника для жертвы, когда ни о какой любви речи быть не может. Такая себе созависимая парочка психопата и собаки Павлова.

Посему сознательная или неосознанная - не важно! Главное, манипуляция.

***

Трахался Славик потрясающе. Это та ниточка, которая нас связывала. Прочная, шелковая, красная. Впивающаяся в горло, режущая запястья до крови.

Он был невероятным любовником. Энергетическим. Из тех, кому дано отыметь взглядом. С ним я поняла, что секс - это не техника.

Однажды он искусал меня. Технично отклонил голову влево и впился в шею. Наступательные давящие движения губами-зубами-языком полосили кожу вдоль и поперек. Я извивалась от боли, царапалась и вскрикивала. Ему было плевать на мои ощущения, он делал то, что делал. Как самец овладевает сучкой без ее согласия, а по собственному усмотрению.

Он хватал за волосы так, что раздеваться и продолжать действо было лишним. Настолько жестко, четко и без суеты, что кружилась голова и хотелось опереться о комод. По-животному, страстно, порочно.

– Умница, кончай...
– шептал он на ухо.

Я двигала бедрами снизу, наталкиваясь на его член так, чтобы было больно. Я наблюдала процесс вхождения и двигалась быстрее. Я все куда-то спешила, забывала наслаждаться процессом и стремилась побыстрее достичь оргазма. Славик знал о моей поспешности и словно издеваясь прекращал двигаться.

– Нравится со мной?

– Да...
– в надежде продолжить отвечала я и смыкала ноги у него за спиной.

– С кем еще нравится?

– Только с тобой...
– движения становились динамичными, я руками впивалась ему в шею. Мне хотелось сдирать его белоснежную кожу мелкими полосами, чтобы болело, а я наслаждалась этой болью. Царапалась и стонала, он же заламывал руки у меня над головой, тактично оповещая, кто тут хозяин. Мне нравилось подчиняться и я покорно выполняла все, что было сказано: "Ляг, сядь, раздвинь ножки, отсоси". Его телодвижения всегда были точными, ни разу не задел, не придавил и не прижал впопыхах. Я сходила с ума от него и низ живота изнывал от блаженства. Мое дыхание учащалось, я обхватывала ногами его торс и впивалась зубами в шею. Судорожное сокращение матки, неземные ощущения животного кайфа сопровождали каждый половой акт. Он был единственным мужчиной, с которым я кончала всегда. Он был единственным мужчиной, с которым я не ощущала чувства неловкости. Не сразу, конечно. Но его взгляд, его стояк еще в коридоре заставлял чувствовать себя желанной. Настолько вкусной и сочной, что я хотела саму себя.

– Сучка!
– доносилось с его уст и я улетала в космос. В ином случае, я бы дала по морде за такие обозначения, но в порывах страсти я не помнила себя. Говорил как надо и вовремя. Сдавливал шею, еле-еле сжимая руки. Без излишеств, ни капли не больно, чувствуя границы, очерчивал контекст происходящего " я веду тебя, девочка". Я тащилась.

Каждый раз он жевал меня и выплевывал как жвачку, предварительно высосав сладкий сок. Время шло. Я оставалась, а он уходил.

***

– Мася, я...
– он не продолжил, так как мой фейс изображал недоумение.