Все покивали.

– Сбрасывать прицеп и уходить? Что-то мне не хочется дарить каким-то говнюкам наше имущество. Там патронов - новый пикап купить хватит...

– Давайте так, - предложил Скорый, - Отцепляем прицеп, встаём в позиции для стрельбы, вылетаем на горку правым бортом. Вы молотите по пулемётчикам, в пикапах, а я бью двигатель броневика.
– Он похлопал по эсвэкашке.
– И тут же уходим к прицепу. Они вылетают на бугор...

– А если не вылетят?
– Засомневался Шило.
– А если они в обход. В клещи.

– А Бабка у нас на что?

– Один к нам едет, - объявила Бабка, - на переговоры, что ли. Мы уже не успеваем. Ладно... Раз так - поговорим. Приготовьтесь. Правые наши с Шилом. Левые - Скорого и Короткого. Беда, ты сиди.

Она по крутой дуге развернула машину, прицепом в сторону вероятных противников.

На бугор выкатил пикап. Боец, стоящий за пулемётом в кузове, размахивал арматуриной, с привязанной к ней белой тряпкой. Переговорщики приближались, под нацеленными на них стволами. Когда расстояние сократилось метров до ста, Бабка медленно тронулась с места, сохраняя дистанцию. Пикап остановился.

Из кабины вышел человек и через мегафон прокричал.

– Бабка, нам надо поговорить!

– Господи! Кто это?
– Спросила сама себя Бабка.

Шило тоже удивился.

– Что за уроды?

– Ну и чего он ждёт?
– Поинтересовалась начальница.
– Что я ему в ответ орать начну?

Мужик, положил мегафон в кабину и, без бронника, без каски, с одним пистолетом, спокойно пошёл в сторону багги.

Короткий спросил.

– А где две остальные?

– Подкатили к вершине бугра. С той стороны.

Переговорщик остановился метрах в десяти и объявил.

– Я посланник Цезаря!

Бабка слегка тронула машину, повернув её бортом к "посланнику". Не выходя из-за руля спросила.

– Ну?

– Бабка, я не собираюсь за тобой бегать.

Посланник опять сократил расстояние.

– Ну, так не бегай. Сиди дома.

Все в пепелаце хмыкнули.

– Чего надо?
– Спросила Бабка.

– Ну, ну. Зачем так грубо. Ты ведь не знаешь, с кем говоришь.

– Почему не знаю-то. Ты, наверняка, Рыба. Так?

– Да. Я правая рука Цезаря.

– И чего "правой ноге"... извини, "правой руке" Цезаря надо.

– Бабка, ты зря хамишь. Ты разговариваешь не со мной. Ты разговариваешь с Правительством.

Бабка выматерилась тихонько.

– Правительство в Полисе, а вы в Сосновце.

– Всё может неожиданно измениться.

– Ты пришёл поговорить о политике?

– Что ты, - усмехнулся Рыба, - политические вопросы мы обсуждаем с более достойными людьми. У тебя кое-что есть. То, что нужно Цезарю.

– Неужто моя невинность?

– Бабка, прекрати хамить. Иначе...

В багги все подняли оружие. Пашка поймал в прицел голову пулемётчика. Молчали.

– Ладно. Успокоимся...
– Поднял руки Рыба.
– Ну? Бабка. Так, что скажешь?
– Продолжал "правая рука".

– Что тебе надо?

– Ты сама знаешь - что.

Бабка устало выдала переговорщику.

– Ладно. В загадки вы тут между собой поиграйте. Без нас.

И слегка тронула машину, собираясь слиться с высоких переговоров по английский.

– Стой! Я что, на весь улей должен объявить о твоей тайне?!

Бабка придавила газ.

– Карта!
– Заорал Рыба.

Бабка остановилась. Недоуменно посмотрела на товарищей.

– Из-за этой карты, столько шума?

Сдала влево, снова повернувшись бортом к мужику, стоящему посреди ковылей.

– А что в ней такого? Что сам Цезарь!... Послал такого высокого!... Но такого тупого представителя.

– Это не твоё дело. Она ему нужна! Остальное тебя не касается.

– И какова цена вопроса?

Рыба криво усмехнулся.

– Цезарь берёт то, что хочет.

– То есть, я так понимаю, - это ограбление?

– Понимай, как хочешь. Но карту я получу, так или иначе.

– Давай уточним. Ты забираешь карту. Я, взамен, не получаю ничего. Потом ты убиваешь меня и моих друзей. И все довольны. Так?

– Ну, Бабка, ты преувеличиваешь мою кровожадность, - усмехнулся Рыба.

– Не юли, га*дон!
– Рявкнула Бабка.
– Я спрашиваю, - Так?!

Стволы снова уставились на переговорщика.