— Подловила!

— Пойдем лучше прогуляемся. Не представляешь, как приятно просто находиться на свежем воздухе после того, как месяц никуда не выходила.

Я с наслаждением потянулась, подставляя лицо теплым солнечным лучам, вдыхая напоенный ароматами зелени и цветов воздух. Асдус взял меня под руку и повел по цветущей тенистой аллее, уже не делая попыток приставать или издеваться. Видно было, что ему тоже сейчас хорошо и спокойно и не хочется ничего портить.

— Было нелегко? — осторожно спросил демон, став непривычно серьезным.

— Это еще мягко сказано.

Я передернула плечами.

— Но ты справилась, — он успокаивающе погладил мою руку, лежащую на сгибе его локтя. — Это главное. А как вторая моя малышка? — уже более шутливым тоном спросил рыжий.

— У Криспины все проходит хорошо, — я лукаво изогнула бровь. Неужели Асдуса девушка зацепила гораздо сильнее, чем он хотел бы признаться? — Эрбин сказал, что, возможно, уже завтра она тоже перейдет на третью стадию.

В глазах демона сверкнули радостные искорки и я еще больше убедилась в своих предположениях. Но внешне он постарался никак не проявлять эмоций и нарочито равнодушным голосом сказал:

— Рад за нее.

Мои мысли перенеслись к другому члену нашей маленькой компании, чья судьба внушала наибольшую тревогу. Сомневаясь до последнего, стоит ли задавать этот вопрос, я все же это сделала:

— Ты знаешь, что у Энния все проходит сложно?

Асдус посуровел и подвел меня к скамеечке. Опустившись на нее, мрачно уставился вдаль.

— Я видел его. Мне это разрешили. Подумали, что мое присутствие может как-то помочь.

Я поневоле округлила рот. Ничего себе! Если наставники решились на такое явное нарушение правил, это говорит о многом. О том, что они почти что в отчаянии. По сердцу заскребли острые когти, и я судорожно сжала руку Асдуса, устраиваясь с ним рядом.

В первый момент даже не поняла, что происходит. Будто перенеслась снова в мрачное подземелье. Ошалело переводила взгляд по скудному убранству помещения, поражаясь, как сюда попала. Потом постепенно начала понимать. Со мной уже случалось подобное. И как-то Эрбин упоминал, что мне может быть такое доступно. Считывать чужие воспоминания. Контролировать я это не могла, все происходило само собой. Но то, что показали мне сейчас, я предпочла бы не видеть. Слишком больно!

Энний скрючился в углу комнаты, откуда мрачным взглядом наблюдал за вошедшими в камеру.

На Эрбина смотрел с затаенной ненавистью, словно дикий зверь, только и ожидающий возможности вырваться из сковывающих его цепей и разорвать жестокого хозяина. Медленно перевел взор на Гилеру и глаза полыхнули алчным огнем. Он воспринимал ее как альтернативный источник крови и был рад ее появлению. Но видя, что она пришла не одна, догадывался о том, что кормежка откладывается. Третьим посетителем камеры был Асдус.

И сейчас я воспринимала все его глазами, считывала его эмоции при виде брата. Он был ошеломлен, раздавлен тем, что увидел. Застыл на месте, не в силах что-то сказать или сделать. Только сейчас я в полной мере осознала, как же сильно он привязан к младшему братишке. Ему было больно видеть его таким. И все же Асдус не был бы собой, если бы быстро не справился с волнением.

Он нацепил на лицо привычную открытую улыбку и смело шагнул в помещение. Эрбин не успел его остановить, лишь взмахнул рукой. Но было поздно. Энний с быстротой молнии оказался рядом и оттащил Асдуса вглубь камеры. Наставник едва успел мысленным усилием отшвырнуть его от жертвы — белые клыки уже готовились пронзить шею.

— Ты снова отвратительно ведешь себя, мальчик, — холодно проговорил Эрбин, заслоняя побледневшего демона от брата. — Не отличаешь жертву от тех, кого нельзя трогать. Это плохо. Очень плохо.

— Все и должно быть так? — голос Асдуса слегка дрогнул. — Так происходит у всех?

— Мы уже говорили тебе, что в его случае все тяжелее, — вздохнула Гилера, не решаясь тоже сделать шаг в помещение. Энний был слишком взбудоражен появлением нового существа. Мог накинуться даже на нее, а что-то мне подсказывало, что она бы не смогла причинить ему боль, даже если бы от этого зависела жизнь. — У других новообращенных разум постепенно возвращается. У него нет. Он будто отгородился от всех каменной стеной, за которую никого не пускает. Может, это из-за того, что в нем демонская кровь. Трудно сказать.

— Думаю, дело не в этом, — глухо проговорил демон. — Он всегда был таким. Для него весь мир — это то, чему он должен противостоять. Или то, что может причинить ему вред.

— Он боится смирить своего зверя, — задумчиво сказал Эрбин. — Сейчас для него все просто и Энния все устраивает. Но мы должны вытащить его из этого состояния. Иначе итог будет плачевным.

Гилера отвернулась, скрывая блеснувшие на глазах слезы.