Работа столь искусна, что Куроро, кажется, будто он ощущает сладкий вишнево-кисловатый и одновременно ядовитый запах на небе... он вскидывает голову и, пряча в рукаве легко свой трофей, спускается вниз, на первый этаж. Вокруг нет и капли крови - он убил всех бескровно, оставляя обстановку нетронутой. Распахнуть двери занимает лишь пару мгновений. Выложенная камнем терраса выходит на пустынную улочку, чуть дальше - пустующие в зимний сезон дома других богатых толстых кошельков. Безлюдно и безмолвно, только море нашептывает что-то сонно, скованное прохладой течений, в это время года. Он издали остро слышит стук каблуков по камням мостовой и, только потом, видит две фигуры, свернувшие из бокового ответвления лабиринта переходов. Курапика выглядит почти пьяным этим небом, ветром и солнцем, лишь чуть замерзше поводя открытыми плечами. Что тут сказать - платье идет ему, как и всегда, скрывает застывшую между женщиной и мужчиной сущность, позволяя каждому видеть нечто свое. Куроро лишь усмехается, выходя из тени высокого оливкового дерева, шагает по прохладным белоснежным камням террасы босыми ступнями - после безумных перепадов температуры на Свалке, бешеного жара дня и ледяного холода ночи, подобное ощущаются неимоверно комфортно.

Несколько дней назад, Люцифер почувствовал странное давление в их связи, будто посредине возникло нечто - уплотнение, едва осязаемое чужое присутствие, не выглядящее, тем не менее, инородно. Но затем уровень остроты сошел на нет. Хотелось бы знать, что стряслось у них, однако вряд ли нечто сильно серьезное - иначе бесплотный голос Курапики прорвался бы к нему, как делал это уже однажды.

Курапика ощущает чужой взгляд как лезвие, прошедшееся по шее вверх к лицу, невесомо, поцелуй поющей стали. Он поворачивает голову следом за этой остротой, и видит высокую фигуру в темной одежде - футболка с длинным рукавом, свободные мягкие штаны, спортивная повязка поперек лба. Куроро органично вписывается в окружающий пейзаж, выглядит хозяином и положения, и этого места, а знание, что он на самом деле лишь вор, вызывает веселую усмешку. Только этот мужчина мог красть чужое положение в обществе, чужой дом и даже образ поведения мимоходом, чтобы потом выбросить, словно мусор, как только игрушка ему надоест. Почти черные на свету глаза, щурятся едва заметно, и Курапика позволяет себе лишь чуточку прибавить шаг, в то время, как хочется побежать вперед. Воздух будто начинает искрить остро, почти болезненно, отдаваясь чувствительно в кончики пальцев, играя на губах сорванным в первый раз поцелуем. Перед измененным преображением внутренним взглядом Курута, его партнер - это темный силуэт с венцом из колких острых линий вокруг головы. Парень срывает повязку с лица, щурится на миг от ослепляюще сияющего неба, и смотрит на партнера - глаза в глаза, не отрывая взгляда ни на секунду, даже для того чтобы моргнуть. За спиной, будто вырастают крылья, и все страхи, какие только существуют в этом мире, отступают назад. Его аура раскрывается экзотическим цветком, тянется вперед, пока не касается кожи мужчины, оплетает его восторгом встречи. Курапика и, правда, словно пьян - и куда как сильнее, чем в тот вечер, когда они с Пауками праздновали воссоединение семьи. Ароматы горькой хвои, лимонная нотка, смешиваются с вишней и ярким привкусом апельсиновой водки на губах, которой его коварно подпоил тогда Фэйтан.

Они останавливаются друг напротив друга, воздух загустевает, становится почти твердым. Не будет объятий после долгой разлуки, как могло бы выйти с Гоном и Киллуа или Леорио, не будет поцелуев и радостных возгласов, не будет признаний в любви. Но мужчина протягивает вперед руку, невесомо прикасается к холодному плечу. Кровообращение мальчишки нарушено его травмами - это на годы и годы вперед, пока тело не справится само с повреждениями, а сейчас, еще и сказывается холод снаружи, который Курапика не ощущает из-за внутреннего волнения. Мимолетное прикосновение отдается ударом тока, но Курута лишь улыбается чуть шире, его зрачки расширяются, заполняя кристаллическую синеву тьмой, и Куроро кивает едва заметно.

– Иди в дом, принцесса. Ты совсем замерз, - лезвие чужого голоса вдвигается внутрь тела, от него мышцы внизу живота стягивает сладкой судорогой, а пальцы на ногах поджимаются невольно внутри жестких сапожек.

– Хорошо, босс, - он почти не тянет это слово на всеобщем, как мог бы Хисока, но чувствует, что ответный удар достиг цели и из темной глубины зрачков на него смотрит внимательно нечто древнее и жуткое, пробудившееся почти окончательно. Курапика задерживает взгляд чуть дальше, идя, куда ему велели, сердце пропускает такт, когда он видит острую кристальную вспышку от попавшего в чужие глаза солнца. Неужели их связь, распространяется настолько глубоко, что когда меняется один, то и второй ступает на путь преображений? Нет. Скорее они оба подталкивают друг друга вперед и вверх. Ведь именно их встреча стала катализатором этой чертовски сложной химической реакции, которая даже не вписывается в скучное и простое понятие "любовь".

Абенгаге идущий следом за мальчишкой, ощущает, как по коже продирает холодная электрическая дрожь от того, как эти двое просто соприкасаются на кончиках пальцев друг с другом. Бешеная, чудовищно-нечеловеческая энергетика. И глаза Курапики, когда он снимает повязку, сдирает с лица, будто та душит его, не давая полноценно увидеть желаемое, лишь подтверждают, насколько парень далеко ушел от понятия "человек", пусть и не пришел к такому знаменателю, как Древний. Темнокожий специалист знает, насколько уникальны и редки подобные существа, в силу своей близости к теневому миру. Будучи мастером, столь узкого направления Нен, он, в своей время, оказался втянут туда с головой. Слышал о Мастерах и об их творениях, практиковался на самых разных пользователях ауры - от простых людей, до магических существ. Но настолько идеальное создание наблюдал лишь издали когда-то. Глава одного из государств держал своего партнера в золоченой клетке, используя чужие чувства, как самое разрушительное оружие против неугодных. Здесь же, картина совсем другая - чувство взаимно, и от того, сила танцует тяжелым океаном вокруг жутко, для кого-то вроде него. Однако, он все равно шагает вперед и протягивает осторожно ладонь, стараясь не выказывать страха напротив чудовища в человеческой оболочке, о котором говорит его дар.

– Приветствую, - произносит нейтрально. Он теперь прекрасно видит жуткого паразита на чужой шее, благо лишенного корней и подпитки. Поистине уникальная комбинация, гениально подобранная для того чтобы удержать воплощенное проклятье от немедленного приведения в действие. Гений Риодан оправдывает свою славу в полной мере. Даже захоти Абенгаге сейчас - не имело смысла пытаться продать этого мужчину властям. Куш, что предложили Пауки в несколько раз превосходил награду за их же поимку.

– Рад знакомству, - улыбка на чужом лице, только секунду назад принадлежащая безраздельно Курапике, вмиг неуловимо сменяется на вежливо-нейтрально-притворную. И только настоящий лицемер, к коим Абенгаге может себя с честью причислять, может ощутить всю ее фальшь. Но мужчину напротив не беспокоит, то, что о нем подумают, ровно как-то, раскусят его или нет. Его даже собственная смерть, кажется, не стала бы особенно беспокоить, что уж говорить о таких мелочах. Ловкие горячие и сухие пальцы оплетают руку изгоняющего Нен, как самый настоящий Паук, севший ему на ладонь.
– Давайте пройдем в дом и поговорим о делах уже там.
– Брюнет делает приглашающий жест рукой в сторону особняка, предлагая идти впереди. Курапика уже скрылся в проеме, он безошибочно дошел до самых дверей, ведущих на лестницу в подвал, жадно глотая аромат чужой крови и, все еще живого, чужого страха. Вокруг ни капли крови, но неуловимо сдвинуты кое-какие вещи с каминной полки, оставляя чуть выгоревшие края отпечатков, меж идеальных складок штор есть несколько окон, где нарушена выверенная чужими умелыми руками система. Здесь явно была небольшая стычка... закончившаяся точно не в пользу владельца этого особняка. Темнокожий изгоняющий Нен и Куроро, входят всего парой минут спустя, двери в дом закрываются, как вход в Чистилище. Главное, теперь для Абенгаге, внимательно контролировать каждое движение, ни в коем случае не дать этим двоим и намека что он может злоумышлять против - судьба его в этом случае, окажется незавидна.

– Думаю, необходимую сумму вы уже обговорили, как и условия?
– уточняет Люцифер вкрадчиво. Его голос поистине может гипнотизировать жертву при желании.

– Да, и сумму и то, что ваш... друг... проводит меня обратно до континента, гарантируя мою безопасность, - произносит гость осторожно. В словесные игры, он играет не очень хорошо, так что и не пытается напрягаться, состязаясь с явным мастером-профессионалом.

– Вся сумма у меня, - Курапика возвращается обратно в комнату, на ходу извлекая кредитную карту без каких-либо пометок, черную и гладкую. Свои деньги, Пауки хранят в самых нейтральных банках континента, где прекрасно знают, что с ними сделают клиенты, если вдруг управляющий решит сотрудничать с полицией или Ассоциацией Хантеров. Сама верхушка этих банков состоит из пользователей Нен-способностей, и они могут обеспечить надежную защиту чужим капиталам. Настоящий банковский клан, в огромном количестве поколений, культивирующий защиту прав и конфиденциальности клиента. Куроро даже не будет спрашивать, во сколько оно обойдется - его семья может позволить себе все, что угодно сейчас, не то что в их нищем детстве или юности. Деньги и ценности всегда можно украсть, и есть вещи, которые на них не купишь. Именно поэтому, Куроро умеет ими распоряжаться, не теряя голову. В первую очередь, когда-то, вырвавшись со Свалки, он уложил Мачи, Шалнарка и Паку в лучшие клиники на Континенте, пока их тела не выздоровели настолько, насколько это вообще было возможно. После, уже Фэйтан следил за здоровьем всей группировки. Будь его воля, туда отправился бы и Курапика - но Мастер Саргатанос однозначно должен был уметь справиться со всеми проблемами организма своего ученика, да и палач наверняка последовал его приказу и осмотрел мальчишку всего - от кончиков волос до пальцев на ногах.