– Что ты!
– испугалась Кассандра. Она давно поняла, к чему идет весь этот разговор. Знала, бесполезно, но все же решила попробовать, отговорить, убедить брата: - Ведь Елена замужем.

– Ну и пусть. Мне нет дела до ее мужа.

– Не можешь же ты жениться на той, у которой есть муж!
– убеждала брата царевна.

– Не знаю, кто там у нее есть.

В голосе Париса звучало теперь холодное упрямство.
– Не желаю знать. Знаю только: царица Спарты - прекраснейшая женщина в мире. Она достойна меня. Я хочу увидеть ее и увижу.

Глаза Париса засверкали: он уже мысленно видел Елену, а рядом себя. Он уже чувствовал себя обладателем самой прекрасной женщины в мире.

– Хотя бы она была замужем за всеми мужьями на свете, я увижу ее, мою мечту!
– воскликнул царевич.
– Чего бы мне это не стоило, я увижу золотокудрую Елену.

– Нет!
– закричала вещая девушка.
– Нет, нет, нет!
– захлебываясь собственным криком, повторяла она.

Тело Кассандры билось в рыданиях, она не могла произнести ни слова, кроме этого короткого "Нет". И как ни напрягалась: отчаянно, бешено, - крик ее выходил совершенно беззвучным.

Рот усердно работал мускулами губ, пытался образовать и вытолкнуть, выкричать это "Нет!" Но несмотря на сумасшедшие старания рта ничего не получалось: у ведуньи больше не было голоса. Даже шепота не вылетало из онемевшего горла троянской царевны Кассандры.

От бессильного напряжения тело покрылось холодным потом. Изо всех сил она старалась очнуться или хотя бы обрести голос. В конце концов, ясновидящая заорала: надрывно, громко, страшно. И, услыхав собственный вопль, наполовину очнулась.

Первые несколько минут Касс не могла открыть глаза. Мир на высокой скорости кружился вокруг в одном направлении.

Разумом вещунья понимала, что вроде бы приходит в себя, но все еще не могла пошевелить ни ногой, ни рукой. Значит, никак не могла окончательно выйти из транса. Ко всему прочему, то ли от усталости, то ли от безнадёжных предчувствий, то ли от стремительного движения вокруг, то ли от всего вместе, безжалостно тошнило.

Касс стала заставлять себя сконцентрироваться. Она мысленно упиралась плечами и ногами в углы, локтями цеплялась за стены. Потом представляла себе, как напрягаются мускулы, пытаясь затормозить обращение комнаты. Постепенно, коловращение действительно замедлило ход. Через некоторое время, оно наконец, прекратилось совсем.

Еще через несколько минут Касс смогла открыть глаза. Попробовала приподняться, каждое движение доставалось с трудом. Нечеловеческим усилием вещунья высунула из-под покрывала ноги, дотянулась носком правой до пола. Отдохнула. Поставила на пол правую ступню, подтянула к ней левую. После этого опять пришлось отдыхать. Кое-как, помогая себе руками, девушка вылезла из постели.

Но и тогда, когда она, как будто, окончательно пришла в себя, ей долго казалось, что все вот-вот начнет кружиться снова. На всякий случай Касс даже стала балансировать руками. Медленно, чуть ли не кряхтя от напряжения, она вышла на веранду, так же медленно подошла к башенке-лекарю. С трудом натянула поверх ночного наряда лечебное одеяние: шлем и комбинезон; втиснулась внутрь кабинки и рухнула. Тяжело дыша, глядела вверх, на хрустальную крышу. Прислушивалась, как взмывает к специальному выходу на макушке шлема и постепенно изгоняется черным потоком больная энергия, а взамен через входы комбинезона в каждую чакру тела вливается здоровая. Касс не знала, сколько прошло времени прежде, чем почувствовала первые уколы. Незаметно они участились и превратились в трепет, наконец, сменились жжением, возбудившим приятные, слаженные, в унисон со вселенной вибрации в больших и малых энергетических точках ступней, ладоней, затылка и лица, наконец, - и всего тела. Все системы организма перезаряжались, обновлялись, выздоравливали.

Закончив процесс излечения, Касс, уже без напряжения, содрала комбинезон и сбросила шлем, а затем ровно, почти легко пошла к бассейну.

Стоя на краю, скинула ночную хламиду, нагая вошла в воду. Постояла на одной ступеньке по щиколотку в воде, потом на другой, по колено. Наконец, опустилась совсем, вздрогнула всем телом, и уже тогда окончательно поняла, что совсем избавилась от остатков болезни. Или, может, ещё осталась только лёгкая усталость... Девушка оттолкнулась ногами от дна бассейна и поплыла.

Теперь во всём ощущались скользкота и духота ночи: куда только делся чудный, пропахший маттиолой вечер. Звезды пропали, небо давило сверху и казалось тяжелым, черным, каким-то мутным, как дно опрокинутого котла. Без луны и звезд, это небо, внезапно ставшее жутким, выглядело почти плоским, ненастоящим, будто нарисованным.

Вот они, правила Лона. Ведь он предупреждал не делать этого слишком часто. Касс вдруг поняла: только что она была близка к безумию. Да, она чуть не сошла с ума. Вот, что произошло.

Кто же в Посейдонисе не знает Трою? Не любит беспечного троянского отдыха, с охотой на Иде, с романтикой знаменитого Мерцающего Грота, в котором море светится, мягкое, бархатное, волшебное? Кто из атлантов пропустит известные всему миру ежегодные состязания на огромном спортивном поле Илиона? Бешеные, до исступления, танцы девушек и юношей с дикими быками?

Троя. Красивый, совсем еще молодой город. Белый камень строений, кружевная вязь ставен, кариатиды царского дворца... Зеленые улицы... Витые колонны по сторонам белых лестниц, резко падающих чуть ли не прямо в море...