Страж порядка улыбнулся.

— Мальчик, не делай так больше, — очень ласково попросил он.

— Как? — рассеяно спросил Тэдэр, успевший задуматься об участи загулявших мозгов.

— Я не восторженный журналист, не благодарная родственница и даже не один из твоих многочисленных учителей-надсмотрщиков. Не нужно передо мной разыгрывать отупение в крайней стадии.

— Я не разыгрываю, — совершенно честно признался Тэдэр. Он просто развлекался.

— Клинический случай, — заметил в пространство страж.

— Я в клинике.

— Да. Конечно. Впрочем, какая разница?

— Никакой, — зачем-то сказал Тэдэр.

Страж был странным. Он тоже пытался разыгрывать. Правда не отупение. Он игрался в мудрого наставника. Ему шло.

— У тебя проблемы, мальчик.

— Они у меня давно, — признался Тэдэр.

— Таких проблем у тебя еще не было. Первые семьи желают знать кто ты такой и боюсь очень скоро узнают. В больнице поймали уже семь человек пытавшихся сверить твою генокарту со своей. И это не предел. Это только начало.

— Флаг им в руки, — равнодушно сказал Тэдэр. Ему действительно стало все равно. Ну сверят. Ну поймут чей он родственник. И что? Тэдэр общаться с ними не хотел. Они отказались от его мамы. Значит отказались и от него. Теперь они не имеют никаких прав. По законам Крылатого Королевства не имеют. Тэдэр специально прояснил для себя этот вопрос.

— Они упорны, — мрачно произнес страж.

— Они ничего не смогут сделать. Они отказали в семье моей маме, следовательно, не могут предъявить права семьи на меня, — озвучил свои мысли Тэдэр. Очень странный страж, ему-то какое дело? — Я ее сын. Ее семья. Их слово в отношении ее семьи уже было сказано.

— Если отказ не был официальным…

— Он был официальным. С сопутствующим скандалом и прочими некрасивыми вещами. Моей маме запретили здесь появляться, отказали в планете, как какой-то злостной преступнице, не поддающейся перевоспитанию. Из-за этого нам пришлось жить вне планеты, на старом, требующем ремонта корабле, собственно, из-за этого ее впоследствии и убили. Она пыталась получить право жить на планете, хоть где-нибудь. Бралась за любую работу. В общем, печальная история. Если родственники теперь будут надоедать, я потребую компенсацию.

— Они не могли знать что ее убьют. В компенсации будет отказано, — уверенно сказал страж.

Тэдэр пожал плечами. Ему было все равно. В деньгах он точно не нуждался, успел поднакопить.

— Не понимаю я тебя, — заметил страж.

— Меня мало кто понимает.

— Ты похож на деда. С материнской стороны. Жаль, что Анна не оценила сокровища свалившегося ей на голову. Впрочем, она не поймет. Всегда была дурой. Не получит бедняжка наследства. И ее великовозрастный сынок тоже не получит. Почему-то мне их не жаль.

Тэдэр ухмыльнулся, глубоко вдохнул и сделал то, что строго настрого запретил делать Роман. Он нырнул в себя.

И открыл глаза.

Что и следовало ожидать. Еще один божок. Серебряный воин. Хранитель. Честь и совесть целой семьи. Фигура текучая, меняющаяся, но стойко держится своей основы. С таким даже спорить бесполезно. Со всем согласится, а потом сделает, как посчитает нужным и плевать ему на чужие желания. Наверняка достойных противников до сих пор не встречал, семейка там довольно жалкая, таких запугать не сложно.

— Удалось рассмотреть генокарту? — вежливо спросил Тэдэр.

— Зачем? Внешне ты похож на папашу. Хорошо, что характером не в него. Это было бы печально.

— Вы мне не нравитесь, — заметил Тэдэр, подковырнув пальцем текучую субстанцию.

— Интересно, что ты видишь?

— Амебу, — сказал Тэдэр. — Серебристую амебу зацепившуюся за стальной скелет. Совсем нет чувства юмора. Совсем нет способностей к маневрам. Гибкость меча, не больше. И эта внешняя мягкость и изменчивость. Я бы вас возненавидел.

— Какое правильное отношение! Хорошо, что твои мозги в отпуске. Когда они вернутся, ты станешь по-настоящему опасен.

— И меня придется усыпить.

Хлесткая пощечина вышвырнула его наружу и снесла с кровати.

— Ты что творишь?! — зашипела фурия.

— Зоя, — глупо улыбнулся Тэдэр. — Я тебя искал.

— Плохо искал! — рявкнула девушка.

— Я тут с родственником общаюсь. На философские темы. — Тэдэр взмахнул рукой и решил, что пора вставать.

Зоя резко обернулась к стражу, так и не назвавшему своего имени, окинула его возмущенным взглядом.