– Иногда мне кажется, что его величеству королева запрещает речи говорить, - хмыкнул мужской голос за спиной Катарины.

– Да, ничего более праздничного я не слышала со времен прошлогоднего бала весны. Помнишь, когда он напомнил об эпидемии на юге королевства, - захихикал женский.
– Никакого чувства момента.

Но когда Катарина обернулась, обнаружила лишь двух степенно беседующих дерров. А мужчина и женщина куда-то пропали.

«Болтуны. А вот если бы эпидемия добралась до Луизета, что бы вы делали?» И в этот же момент Катти бросило в жар - ведь Гар подарил ей болтушку! Надо лишь найти укромный альков и позвать белатора.

Волна людей подхватила мэдчен ван Ретт и отнесла в сторону - король и королева вышли в центр зала. Хиллиард смешался с разнаряженной толпой, а три золоченых кресла растаяли вместе с «королевской тропой».

– Король и королева открывают бал!
– громко возвестил герольд.

С музыкального балкона полилась нежная, красивая мелодия. Кальдораннский вальс, любимая композиция ее величества. Через минуту к родителям присоединился Лиаду, пригласивший Мадди. А еще через несколько мгновений рядом с Катариной оказался Альтгар.

– Ты окажешь мне честь, Цветочек?
– серьезно спросил белатор.
– Ты ведь знаешь, этот танец - демонстрация намерений.

– Я... Да, конечно да. Но мне нужно с тобой поговорить. Это очень важно, - выдохнула Катарина.
– И я не представляю, как мы будем танцевать, ведь я...

– Доверься мне, - шепнул Альтгар и забрал у любимой трость.

И она доверилась. Гар тесно прижал к себе возлюбленную и решительно присоединился к танцующим родственникам. Он держал Катти так, чтобы та касалась пола лишь кончиками туфелек. И мэдчен ван Ретт таяла, ощущая на талии крепкие руки любимого. Таяла, глядя в его серьезные глаза. И краснела, когда ловила ответный взгляд Альтгара.

Белатор же не мог отвести взгляд от лица потерянной и обретенной возлюбленной. Он сделал все, чтобы Катти не отвлекалась от танца, чтобы смотрела лишь на него и улыбалась только ему. Гар сам не знал, что привычный с детства кальдораннский вальс может ему так понравиться. Но, возможно, дело было в партнерше? В том, насколько хорошо оказалось держать в руках тонкое девичье тело.

Катти же мучилась, не зная чего именно пожелать: «Богиня, пусть музыканты никогда не замолчат» или «только бы не забыть про свой сон».

Но больше всего ее поразила невероятная физическая сила Альтгара. Нет, она, Катти, следит за своим весом и не позволяет себе излишков. Но это не делает ее невесомой пушинкой.

Музыка стихла. Три пары замерли. Король и королева с улыбкой смотрели на своих сыновей. А сыновья не спешили отпускать своих мэдчен.

Но вот Альтгар сделал несколько шагов в сторону, и они с Катариной оказались в условной тени одной из колонн бального зала.

– Я не всегда могу сдержать свой поганый характер, - шепнул Гар, касаясь губами виска Катти.
– Но тут меня радует то, что и ты излишней добротой нрава не отличаешься.

– Ты же понимаешь, что это не совсем комплимент?
– хмыкнула Катарина.

Он рассмеялся:

– Поганый характер, помнишь? Но я всегда буду честен с тобой. И если ввяжусь в интригу - возьму тебя с собой. Согласна? Тихо и счастливо - это не со мной. Глава Ордена белаторов всегда на острие атаки. Но мы будем вместе.

– Главное, чтобы ты ничего от меня не скрывал, - серьезно ответила Катарина.
– Если мне придется тебя хоронить, а ты вновь вернешься... Боюсь, что не смогу отказать себе в удовольствии отравить тебя. Не смертельно, но обидно.

Альтгар как-то странно на нее посмотрел и, склонившись, коснулся губами губ любимой. Помедлил секунду, ощущая ее горячее дыхание, затем чуть усилил напор.

– Я мечтал об этом больше года, - хрипловато произнес он, отстраняясь.
– Прости, я едва тебя не скомпрометировал.

Мэдчен ван Ретт, ошеломленная новым, совершенно неописуемым и невероятно восхитительным чувством, не сразу поняла, о чем он говорит. Но серебряное шитье на камзоле Гара привело ее в сознание куда лучше нюхательной соли.

– Тебе угрожает опасность, - решительно произнесла она.
– В нашей семье от матери к дочери передается пророческий дар. Он весьма своенравен и просыпается далеко не сразу.

– Я знаю, - кивнул Альтгар.
– Но от сна до его исполнения проходит несколько лет.

– То есть ты планируешь трепетно хранить этот камзол несколько лет?
– нахмурилась Катарина и провела по шитью пальцем.
– Я ни с чем не перепутаю этот рисунок.

– То есть, твой первый сон - обо мне?
– как-то неверяще спросил Альтгар.
– Спасибо. Если ты не хочешь, чтобы я тебя поцеловал и тем самым окончательно испортил цвет твоего лица - нам стоит выйти на видн...