— Иду-иду… Доброго утра, господа, — поприветствовала я пассажиров забившихся в дальний угол кареты.

Задохлик уже уменьшился до человеческих размеров, стоял на своих двоих, пугая окружающих мохнатым телом и звериной мордой. Я вручила магу одежду и виновато посмотрела на белого лицом возницу.

— Простите, мы спешим.

— П-п-понял я, — просипел он и вскочил на козлы. Вцепился в вожжи дрожащими руками и с отчаянием посмотрел вперед.

Захотелось утешить.

— Но вы не переживайте, на обратную дорогу мы вас не наймем, — заверила я, и вдруг услышала от пассажиров:

— Так, может, карету мы вам всецело уступим?

— Зачем?

— Чтоб пройтись пешком, — предложил выглянувший из окна мужичок, разило от него как из бочки, при этом сам он был абсолютно трезв.

— Нет-нет, сидите. Мы же не звери… почти, — я покосилась на уже одетого Реггена и в очередной раз чуть в нос ему не дала: — Слушайте, когда ж эта морда с вас слезет?

— Обор-рот, Ося, — поправил он, распахнул предо мною дверцу кареты, рыкнул: — С р-рассветом пр-ройдет.

Предположив, что подобное пропустить никак нельзя, я первые полчаса поездки просидела как на иголках, то и дело поглядывая на мохнатого задохлика. В итоге была грубо прижата к худосочному боку графа и придавлена его рукой.

— Ося, пр-рекр-рати. Ты нер-рвир-руешь людей.

— Это не я, это ваш животный образ.

— Но из-за тебя они от этого обр-раза ждут подвоха. Успокойся.

— Ладно. Но тогда разбудите меня за минуту до смены обличья. Хочу посмотреть на этот феномен!

— В нем нет ничего интер-ресного, — маг сморщил нос и потер переносицу, — но так и быть, р-разбужу.

Он был прав, с наступлением рассвета шерсть просто растаяла на его лице, показав небритые впалые щеки, серые круги под желтыми глазами, небольшую ссадину на скуле. И вот странность, пассажиры втрое больше испугались не мага-монстра, а графа-задохлика, едва рассмотрели его истинное лицо.

— Это же оружейник! — прохрипел паренек лет шестнадцати.

— Покусанный альфой, — добавил его сосед, тяжелый кряжистый дядька.

— Регген! — завопил седовласый старичок, сидевший в углу у стенки.

От его полузадушенного крика мне самой захотелось сбежать, но кто позволит.

— А, мастер Морукус, — усмехнулся маг, прижимая меня крепче, видимо, чтоб я не дала деру, — простите, не признал вас сразу. Как поживаете? Все еще работаете в академии?

— Свет мой, свет, — выдохнул этот самый Морукус, упираясь взглядом то в пол, то в окно. — Служу? Да, все еще там и служу… я, — и снова вопль: — Я вижу город. Возничий, стой!

— Так далеко еще, — хмыкнул Регген.

— Пройдусь!

Его паника, как лихорадка, передалась всем остальным. Подхватив саквояжи и сумки, пассажиры повыскакивали из кареты, оставив в нашей компании бабульку, тихо посапывающую в уголке. Дверь закрылась, возница крикнул, экипаж резво покатился дальше. В первое мгновение я расстроилась, что смена обличья у еггена прошла как пшик, во второе — что люди сбежали, а в третье поняла — у нас теперь вся скамья свободна. Недолго думая, я вытянулась на скамье, устроив голову на маговском колене, под шипение этого самого мага.

— Ося, ты что вздумала?

— Собираюсь наверстать упущенное, — ответила с зевком и завернулась в плащ. — Вы в саркофаге отоспаться успели, а я намерена сейчас.

— На мне? — несказанно удивился он.

— Ага. В случае резкой остановки придержите, в конце пути разбудите.

Вот только разбудил меня не маг, а бабуся. Узнав в задохлике Реггена, она не попыталась выпрыгнуть из окна или остановить карету раньше срока. Наоборот, встала со своего места и пошла на мага, распахнув объятия и повторяя:

— Регген… Вардо, Вардолик, Вардюша! Какая радость!

— Госпожа Морукус не стоит вставать… Упадете, — прошептал граф.

— Стоит, ещё как стоит, — заверила она. Быстро дошагала до мага и крепко его обняла. — Вардюша, дорогой! Если бы не ты, мой супруг до сих пор бы пил, не жалея собственную печень. Я тебе так благодарна! Так благодарна за то озверение, что даже не знаю чем оплатить. Разве что с дочерью племянницы познакомить…

— Не надо. Я уже занят. У меня есть Злося.

— Кто-кто? — удивилась бабуся, а вместе с ней и я.

— Судьба моя ретивая, — радостно заявил задохлик и не менее радостно добавил: — А вот и наша остановка! Ося, просыпайся, нам пора.

— Да я уже… от такой-то новости.

— Замечательно!

Попрощавшись с мадам Морукус, задохлик потащил меня из кареты. На руках потащил, тяжести не замечая.

— Расплатись, а то у меня руки заняты, — буркнул, едва оказался на тротуаре.

Еще не отошедшая от сна, я безропотно подчинилась. И граф-задохлик дальше меня понес, или даже понесся, не разбирая дороги.