— Хм, — выдал глава контроля, потер колючий подбородок и усмехнулся, отступив: — Вижу, вы взволнованы… Что ж, на сегодня достаточно, продолжим завтра. Доброй ночи.

Он исчез так же неожиданно, как и появился. Вот он был, вот его и нет.

— Да уж, время позднее, день тяжелый, допрос безрезультатный… Доброй? Ага. Еще бы знать, совсем ушел или прячется в углу, — пробурчала я и вздрогнула услышав:

— Ушел. Совсем. Давай ложиться спать.

— Регген, ну наконец — то, — потирая руки, приблизилась к столу и тюфяку под ним, — сейчас вы мне за все ответите!

— Утром, — маг накрылся одеялом и повернулся на другой бок. Почти сразу же рядом со мной объявился щенок.

— Ты смотри, не успел очнуться, а уже раскомандовался! Ладно уж, подождем до утра, — я погладила печально вздохнувшего кроху. — К слову, лобастый, давай снимем с меня маскировку? А то ни причесаться, ни умыться толком.

По мнению графа-задохлика, утро наступило в начале четвертого ночи, когда даже петухи помалкивают, чтоб раньше времени в суп не угодить.

— Ося, вставай! — скомандовал он, поднявшись с тюфяка.

— Ося, одевайся, иначе я тебя так на улицу вынесу… — раздалось сквозь плеск в закутке.

— Ося, быстрее, мы опаздываем! — сообщил граф, скрипя дверцей шкафа. А я молчу и с места не двигаюсь. Это у Реггена допрос в десять, не у меня, вот пусть сам собирается и едет. Мой мысленный посыл он не услышал, решил настаивать дальше.

— Ося… — маг заглянул под стол и возмутился: — Ося, где твоя совесть?

Спит вместе со мной.

— Ося, где твоя одежда? — вопросил он, обыскивая кузню.

Прячется.

— Где сапожки? — комната подверглась повторному осмотру.

Сбежали.

— Ося, где деньги?

— Какие деньги? — сон как рукой сняло, я аж подскочила на тюфяке и развернулась, чтобы нос к носу столкнуться с довольным графом-оружейником.

— Оставшиеся. На проезд. — Он вручил мне плащ, платье, сапоги и широко улыбнулся моему недоумению. — Не переживай, много не потратим, если поторопимся.

— Куда?

— На почтовую карету, Ося, — ответил маг. Посидел рядом, чего — то выжидая, не дождался, плюнул и, отогнув край одеяла, принялся натягивать на меня сапоги, попутно объясняя: — В четыре утра она проходит по трактату мимо Бурфо, затем два часа идет до окраины столицы и час в центр. Там два часа уйдет на поиски моих адвоката, куратора и врача, — «обрадовал» он и взялся за мое платье. Собрал его вокруг горловины, нацелился на мою голову. — На их уговоры времени уйдет немного, так что к десяти мы успеем порталом вернуться назад, а кое — то сможет даже отдохнуть.

— Регген, да что ж вы все усложняете? Отправьте послание с той самой почтовой каретой, а лучше сами порталом нагряньте. Во-первых, быстро, во-вторых, экономно.

— Не могу, я без трости, — хмыкнул он, но рук не опустил, продолжил тянуться ко мне вместе с платьем. — И сил не осталось. Последние потратил на рывок из саркофага сюда. Ко всему прочему уговор о саботировании моего допроса нужно вести тет-а-тет.

— А саботаж вам зачем?

— Я могу сказать лишнее…

— Да чего лишнего-то?! Вырубили вас у герцогини в гостях, траванули какой-то пакостью любовной, а потом разрядом оглушили… трижды, ибо вы сопротивлялись — припомнила, как похититель испугался пробуждения Реггена и магией в него запустил, ухмыльнулась: — А может, наоборот, активно приставали.

— Ося… — начал задохлик не то укоризненно, не то удивленно.

— Ну, ладно-ладно.

Далее рассказала только правду без прикрас про наглых слизней, про лобастого, про Эллен подставную и настоящую… И пока говорила, глаза у графа становились все круглее и круглее.

— Почему ты Врадору ничего не объяснила?

— А смысл? Мало того, что у него в отделе трости бракованные выдают, стражей в лицо не знают, так еще и врачевателей пропускают без досмотра. И тут одно из двух: либо он об этом знает, либо нет. И второе, скажу я вам, в стократ хуже первого! — Я взбила подушку и с зевком добавила: — Да и к чему его дергать? Вы живы и невредимы, вашу невесту на границе схватят, похитителям сам заказчик по «заслугам» воздаст. Ну, а меня преследовать не будут, ибо никто не понял ничего. Словом, мстить некому, опасаться нечего. Так что идите, егген, сами, мысленно я с вами.

И вот только накрылась одеялам, повернулась на другой бок, как меня вытряхнули из теплого кокона, подняли на ноги и всучили платье.

— Одевайся. Ты идешь со мной.

— Это еще почему?

— Потому что тебя одну я теперь точно не оставлю. Не дай угодники, опять откроешь чужой портал, сломаешь трость, сунешься к слизням или примешь всерьез предложение Врадора.

— А я могу? — застыла, прижав платье к груди. Смотрю осоловело, но внимательно.

— Конечно, — сверкнул клыками задохлик, — через год. Но учти, У.В. вряд ли согласится выбирать корзинку два часа подряд. — И, побуждая поторопиться, маг развернул мой плащ, спросил между делом: — Какую в этот раз возьмем, ивовую?