– Будущий Император не должен опускать руки, - проговорила я. Сконцентрировалась на чужой боли и забыла про свою.
– Ни при каких обстоятельствах.

– Чувствую себя беспомощным и жалким, - признался Дэв.
– Как тот котенок... барахтаюсь в бурном потоке, хотя прекрасно знаю, что не сумею выплыть.

Он запустил пальцы себе в волосы и потянул так, будто хотел вырвать их с корнем.

– Не факт, - возразила я.
– Всегда есть второй вариант. Или ты сдашься и утонешь, или все же научишься плавать.

Дэв улыбнулся. На этот раз искренне.

– Знаешь, второй вариант мне нравится больше.

Он привлек меня к себе и стиснул в объятиях. Я понимала, он хотел не нежности и даже не интима. Ему нужен был тот, кто поймет и разделит с ним его боль. Разрушит его сомнения.

– Спасибо за поддержку, - выдохнул он мне в макушку. Отстранился и заглянул в глаза.
– Ты очень бледная.

– Разве?
– я сделала вид, будто мне все нипочем.
– Тебе показалось...

Дэв скорчил гримасу и произнес с укором:

– Не пытайся меня обмануть. Я - эмпат, забыла?

Его замечание заставило меня не на шутку испугаться. И вспомнить еще один эпизод из своей недолгой, но насыщенной событиями жизни.

– Боюсь, эти способности приносят не только пользу, - с нажимом произнесла я.
– Кто знает, где эти монстры затеют охоту в следующий раз.

– Вряд ли они нападут на дворец, - запротестовал Дэв.
– Постой-ка. Тебе что-то известно об этих нападениях?..

Вот она, обратная сторона «приворота». Хозяин-эмпат, пусть и наделенный слабым даром, читал меня как голограмму. При всем желании, я не могла бы скрыть от него разбушевавшиеся мысли.

– Да, мне пришлось однажды столкнуться с похитителями эмпатов. Притом здесь, на Земле.

Дэв облокотился на спинку кресла и распорядился:

– Выкладывай!

Я усмехнулась: вместо того, чтобы обучить меня красивой речи, цесаревич перенял жаргон «птенцов». Неожиданный поворот. Но так даже лучше, разговаривать с ровней всегда легче. Особенно, когда нужно признаться в чем-то важном.

Избегая пристального взгляда хозяина, я плюхнулась обратно в кресло. Глубоко вздохнула, набираясь храбрости. И рассказала. Об увольнительной. О закрытом клубе. О нападении на Чистюлю и последующем бегстве. Хотела умолчать об Амоне, но не удержалась. Выболтала все, скрыв лишь незначительные детали.

Дэв долго хмурился, перемалывая в мозгу услышанное. Стал расхаживать по библиотеке, изредка бросая на меня озадаченные взгляды. Наконец остановился напротив и заявил:

– Отведи меня в этот клуб.

Я уставилась на него и зарычала, позабыв о субординации:

– Ты с ума сошел?!

– Нет, - коротко ответил Дэв.
– Хочу проверить одну версию.

Я едва не задохнулась от негодования. Что за глупые выходки? В детектива решил поиграть? Мальчишка!

– Не позволю тебе так подставиться, - сообщила я вслух.
– Это равносильно самоубийству!

Дэв склонился и приподнял мой подбородок, вынуждая смотреть ему в глаза.

– Пойми, это реальный шанс добраться до банды. Для меня это важно.

Я мотнула головой, высвобождаясь из его цепких пальцев.

– Так отправь туда гвардейцев или разведку. В чем проблема?

Дэв встал и приложил руку к груди.

– Я должен сделать хоть что-то для Империи. Неужели ты все еще не понимаешь? Эти ублюдки охотятся на эмпатов, таких, как я.

Слова застряли у меня в горле. Хозяин точно сбрендил, раз решил сыграть роль наживки.

– Отправь в этот клуб гвардейцев, - прохрипела я.
– Пообещай им вознаграждение, титул...

Дэв перебил меня, не дав закончить:

– Скверный план. Никуда не годный. Гвардейцев сильный эмпат почувствует за километр. А они его - нет. Так мы спугнем бандитов и заставим их сменить место «охоты».

– Среди твоих людей нет сильных эмпатов?
– на всякий случай уточнила я.
– Таких, что могли бы выставить мощный блок и не дать себя распознать.

– Смеешься?..
– заметил Дэв с укоризной.
– У сильных эмпатов столько возможностей... Империи нечем заманить их на службу. Среди гвардейцев есть двое одаренных, но их способности еще слабее, чем у меня. И я не могу так подставить ребят.

– А себя, получается, можешь?
– от страха за хозяина я перешла на шепот.

Он понуро опустил голову и проговорил, глядя в пол:

– Я обязан попробовать. Это мой шанс доказать свою любовь к подданным.

Решимость цесаревича рискнуть собой вызвала во мне прилив гордости. В стотысячный раз я порадовалась, что именно он стал моим хозяином. Посмотрела на него со всей преданностью, на которую способна, и все же осмелилась возразить:

– Думаешь, твой поступок оценят? Если погибнешь, подданные никогда не узнают, на что ты отважился ради них.