Словно в подтверждение слов друга, пернатая команда почти в полном составе закружила вокруг нас, радостно хлопая крыльями.

Я перевёл взгляд на Маливьену и, за малым, снова не выругался. Вместо того, чтобы, как любой нормальной девушке, продолжать мазать соплями надёжное плечо любимого в постшоковом состоянии, моё сказочное сокровище уже во всю улыбалась старым друзьям, чуть ли не переговариваясь с теми на их птичьем языке. Как же у неё всё просто: каких-то пару минут назад готова была сдать зачёт по прыжкам без парашюта на «отлично», а теперь птицам глазки строит.

– Я знаю, что мы были друзьями!
– внезапно сказала девушка.

Пернатые, пользуясь случаем, продолжали выражать свой восторг, ластясь к подруге лучше любых котят.

– Правильно, знаешь, - подчеркнул я.
– А эти мелкие уродцы, как видишь, теперь тоже умеют летать. А ещё я, конечно, не меньше вашего рад этой трогательной сцене воссоединившихся сердец, и всё такое, но позвольте немного поумничать, ваше высочество, - поднимаясь на ноги, сделал я наигранный реверанс.

Девушка звонко захихикала.

– Таки вот, спешу сообщить, ежели ваша милая попа примёрзнет сейчас к сему бетону, птенцов всяко, ясно, не высидите, а вот проблемы с собственной кладкой в будущем гарантированы!

Девушка цепко ухватилась за мою руку и поднялась вслед за мной. А я, отряхнув пальто, накинул его продрогшей альпинистке на плечи.

– Куда мы теперь?
– загадочно спросил Костя.

– Воооон туда, - ответил я, указывая на недавнюю стоянку небоскрёбного человека, возле которой не было пепелищ и бетонной живописи, но стояла далеко не пустая бутылка виски.

– А ты, я вижу, время даром не терял, - присвистнул Костя.

Когда мы подошли ближе, присвистнул уже я! И всё-таки у судьбы своеобразное чувство юмора! Рядом с бутылкой лежал тот самый счастливый и одновременно злополучный самолётик, подняв который, я протянул девушке. Приняв потрёпанную ветрами бумажную игрушку, девушка замерла, словно гипнотизируя её взглядом! Сейчас она мне напомнила ту, которую я видел после нашей первой встречи! Да, что там, сейчас каждый мог заметить, что к подруге возвращалась память! Притом возвращалась бурными волнами, открывая всё новые и новые подробности нашей дружбы! В воздухе повисла многозначительная пауза, но нетерпеливый Костя поспешил всё испортить.

– Кхм-кхм!
– «ненавязчиво» прокашлялся мой старый друг.
– Помнится мне, Антон Андреевич, вы одно время так отчаянно порывались познакомить меня с дамой вашего сердца, - кивнул приятель в сторону Маливьены, - а теперь вижу, никак даже передумали представить?!

Закончив тираду, Костя широко и картинно улыбнулся! Расплывшись в ответной, но фальшивой улыбке, я торжественно ответил не менее пафосным тоном:

– Конечно, Государь-батюшка, извольте простить моё невежество. Бесконечно прекрасная Маливьена Антоновна, собственной персоной, будьте знакомы.

Девушка, дрожа от холода, кивнула, пытаясь улыбнуться, но тут же, изменившись в лице, переспросила:

– Даму сердца?!

Мы с Костей переглянулись.

– Маливьена, детка, - взял я подругу осторожно за руку, - а ты и в самом деле ни капельки не помнишь, кроме того, что мы были добрыми друзьями?!

– Простите, - замялась она.
– Я помню... нет... я знаю... я чувствую, что знаю вас, и чувствую, что вы мне очень близкий человек.

Но не успела Маливьена закончить фразу, как её огромные глаза раскрылись ещё шире.

– Вы и есть мой создатель!
– воскликнула девушка.

– К сожалению, нет, - поспешил я опровергнуть её догадку, - на самом деле я тот человек, из-за которого он тебя уже несколько раз едва не потерял, а если точнее - один раз уже потерял. Но, к нашему всеобщему счастью, сегодня я искуплю свою вину, вернув тебя ему обратно!

Костя не без интереса вслушивался в каждое слово и продолжал загадочно улыбаться.

– Я виноват перед тобой, милая, очень виноват! Но, наконец-то, моя роль в этой драме подошла к концу, разве что осталось последнее, - подытожил я.

Девушка замерла в ожидании с немым вопросом на губах.

– Мне осталось передать тебе его послание!

Продолжая говорить, я смотрел на своё любимое творение и до сих пор не мог поверить, что она снова стояла напротив, такая живая, такая настоящая и такая замёрзшая! А в этом не оставалось сомнений, ведь Костя теперь тоже мог её видеть! Странно, но у меня совершенно не осталось сомнений в отношении причастности старого друга ко всей этой истории. Как не крути, но, по-моему, ни одна даже самая бездарная актриса, ни за какие деньги, будучи в здравом уме, не рискнула бы падать с крыши на авось.