– Например, - съехидничал я, испытывая злорадное упоение, ведь мой недоверчивый друг сейчас признавал каждое моё слово.

– Например, когда мы попрощались, пожав друг другу руки!

– Ты заметил на руке сажу?
– перебил я друга.

– Именно!
– ответил он.
– Затем я вернулся в соседнюю квартиру, припоминая, как ты ощупывал стены, и оглядев комнату порядком ошалел! Буквально на каждой стене был тонкий налёт пепла! Затем, уже когда я покидал квартиру, ещё одно дивное явление взбудоражило меня не на шутку: прямо под ногами лежал абсолютно свежий кленовый лист. Мне оставалось только признать, что в этой квартире, действительно, было много необъяснимого, и подкупало во всём этом сходство примеченных мною деталей с твоими словами! На протяжении всей дороги домой я прокручивал в голове каждый твой рассказ.

– И...?!
– нетерпеливо подгонял я друга.

– И я понял, что либо у нас с тобой на пару «кукушка» прохудилась, либо мы даже здоровее самого Незабудки! Чтобы это прояснить окончательно, собственно оставалась последняя деталь!

– Куб?!
– спросил я.

– Именно!
– подытожил Костя.
– Хотя на тот момент буквально ещё какие-то минуты назад, разбивая куб, я был непоколебимо уверен в том, что это лишь стекло! Но потом, Антоша, я вспомнил твои же очень давнишние слова: «Мы видим то, что хотим видеть!». Вот как теперь оказалось с кубом, я и был слеп. Ведь не смотря на свою любовь к чудесам, в каждом действии я оставался прожжённым реалистом! А без веры даже в собственные действия, как доказала практика, желания не сбудутся, а чудеса так навсегда и останутся фантастикой. Поэтому, до тех пор, пока я не захотел во всём разобраться глубже, куб в моём пространстве существовал не более чем броская стекляшка, когда ты уже давно видел его другую сторону, ту сторону, от которой каждого из нас с детства учат отгораживаться! И едва мне пришла эта мысль в голову, я попросил тебя ничего не трогать! И, собственно, в один из назначенных дней, на ваше счастье, вместо горничной явился ваш покорный слуга! Я осторожно прошёл в комнату, оглядывая место нашей кубичной трагедии, где сам квадратный пострадавший так и оставался на прежнем месте лишь грудой битого мною стекла! Внимание привлекло бесконечное множество рисунков, и я, признаться, увлёкся, понимая, что это целый комикс! Закончив чтения и набираясь смелости, я решил проведать соседнюю квартиру, и только уже потом начал изучать сами осколки! Помимо них, на полу оставались следы от запёкшегося и напоминающего кровь вещества, которое ты называл сердцем, а я принимал за воск! Я провёл по нему пальцами, желая понять, какой на ощупь этот самый воск, и к собственному удивлению испытал шок! От вещества исходила морозная аура! Едва пальцы коснулись его снова, как оно начало усиленно кристаллизоваться! Осколки же самого куба теперь холодили не меньше! Я поднял несколько бурых кристаллов и ощутил некий магнетизм! Их с неистовой силой притягивало друг к другу! Решив не препятствовать процессу, я соединил кристаллы, и, не заставив долго ждать, с ледяным хрустом они принялись срастаться! Прикинув что к чему, я ускорил процесс, один за другим соединяя бурые частицы, и прямо на моих глазах в своём единстве они явили форму сердца!

А едва это сердце обрело первозданный вид, на его гранях начал проступать самый настоящий иней. С не меньшей скоростью он покрывал сердце остроконечными ледяными пиками, которые, переплетаясь между собой, образовывали всё новые и новые пласты льда! Это всё происходило настолько стремительно, что я не успевал удивляться каждой новой метаморфозе! Те же осколки, что я прежде считал стеклянными, прямо под моими ногами растеклись лужицами талой воды.

Это было удивительно, за какие-то считанные минуты я держал в руках то, во что отказывался верить не один день! Тогда я понял для себя кое-что важное: пока ты сидишь на месте и лишь, выдвигаешь гипотезы, строишь предположения, гадаешь на кофейной гуще, ничего и никогда не произойдёт! Но если ты начинаешь хотя бы исследовать свои, пускай и бредовые предположения, тогда можно воплотить многое! Ведь именно так рождался этот мир! И ни одно чудо на ровном месте не вершится, поэтому в нашем мире материалистов так мало чудес! Люди просто отрекаются априори! И хотя мне это помогло увидеть многие вещи иначе, меня ещё долго не покидало чувство, что я и сам сошёл с ума! А в один момент даже, грешным делом, возникла мысль позвонить Незабудке, благо, вовремя опомнился!

– Но постой, разве частички сердца не таяли от тепла твоих рук?
– спросил я у друга.

– Нет, - мягко улыбнулся Костя.
– Они бы и не стали таять, по крайней мере, у меня в руках, ведь в своём единстве они уже давно и навсегда принадлежали одному известному всем присутствующим засранцу! Если с трёх раз не отгадаешь, дам тебе фору: ты каждое утро здороваешься с этим парнем в зеркале!

– Даже не имею понятия, кто бы это мог быть!
– подыграл я другу.

– Вот и славно!
– отмахнулся Костя.
– И вообще, не перебивай старших!

– Вообще-то, если что - это ты у нас младшенький!

– Вообще-то, если что - я твой бывший начальник!

– Вообще-то, заказчик, а не начальник, а это разные вещи!

– Вещи?!
– аж подпрыгнул Костя.

 - Мальчики!
– взмолилась Маливьена.

– Хорошо, родная!
– сказал я. И мы дружно рассмеялись.

– Я не об этом, Антоша! Просто, кажется, я окончательно поняла, как смогла вернуться!

– Ну, колись тогда, заяц-партизан, - почём водка на Фонтанке?!

– Дядя Костя, - смущённо замялась девушка, явно не зная, как правильнее назвать друга!

– Дядя Костя?!
– оскорбился приятель.
– Сама ты, тётя Мальвина!

– Константин Сергеевич, - помог я подруге.

– Да!
– воскликнула Маливьена.
– Константин Сергеевич тоже поверил! Поверил не только в меня, но и в тебя, Антоша, в нас, любимый! И поэтому я здесь! Его вера дала мне новых сил и не позволила сердцу остановиться! Всё точно так же, как и с голубкой! Помнишь, я рассказывала?! И как же вовремя это случилось, ведь к тому моменту я уже практически исчезла! Но не всё сразу было так радужно, как кажется теперь! Ведь Константин оставался для меня чужим, моё сердце принадлежало только одному тебе, а его вера была основана исключительно на твоих рассказах и собственных догадках! Поэтому вернулась лишь моя внешняя основа, которая внутри же теперь была, что чистый лист! Слишком долго я пробыла в реке забвений, из которой мою сущность вытянули в последний момент, собрав по частицам! Но так как в твоём сознании и сердце, любимый, я оставалась неизменной, наша встреча вернула мне душу, которая, действительно, как говорят в вашем мире, бессмертна, и которая всё это время продолжала жить в тебе и твоём сердце!

– Ах, ты ж, каналья!
– восторженно прикрикнул я на друга.

– Хе-хе, - деловито улыбнулся приятель в ответ, после чего, важно вздёрнув подбородок, Костя стал что-то пристально разглядывать вдали.

– Спасибо, - сказал я искренним тоном.

– Ваше спасибо, Антон Андреевич, вы всегда можете перевести на мой личный счёт, реквизиты, помнится, вам известны, ну а если забыли, то заботливая и порядком истосковавшаяся по вам Машенька всегда с радостью напомнит.

– Ну, вот ты можешь хоть минуту побыть нормальным человеком?!
– спросил я у друга.

– Не могу, - отмахнулся тот, - ведь тебе же первому станет со мной скучно! И, кстати, - тут же сменил тему Костя, - именно по той же самой причине ты и не мог одолеть лёд!

– Что ты имеешь в виду?!

– Не имею, а опираюсь на рассказ твоей тёти Маливьены, - передразнил он подругу, видимо, и правда обидевшись на её слова о дяде.

– Просто, Антоша, ты слишком сильно соприкоснулся с двумя мирами одновременно. И механизмы измерения, в котором жила девушка прежде, начали оказывать влияние на тебя самого! А мне на тот момент ничего не стоило разбить куб, ведь в моём мире он оставался только в той форме, в коей я сам хотел его видеть!