— Да, леди, — кивнул профессор. — Из одной недавно возвращенной в лоно республики колонии.

— Вы его потомки.

— Именно так, но мы помним о родстве со своим народом. Наша цель не вредить, а наоборот, помочь. Центавр загнивает, он словно больной…

— А мы — его лекарство?

— Да. Я рад, что вы с нами, леди.

— Значит, все это было не сном и не видениями.

— Вас изменили, но на вашу волю не посягали. Вы та, кем вы были и есть, он лишь дал вам возможность выбрать и помог с проблемами спонтанных видений незначительного.

— О да, знали бы вы, какое это счастье, иметь возможность насладиться красотой обычного цветка в саду, а не узнать внезапно, что с ним станет завтра или через месяц.

— Мне не дано вас понять, — развел руками профессор, — я лишь могу попытаться.

— Это словно проснуться, выйти из комы, вновь начать жить, — поделилась наболевшим и много раз продуманным Ладира. — Впрочем, давайте сменим тему. Я слишком редко принимаю гостей и, как правило, они не задерживаются. Вам ведь не нужны лишние подозрения?

— Да, нежелательны, тут вы совершенно правы.

— Тогда скажите, в чем именно вам требуется моя помощь?

— Нам необходимо подготовить почву для заговора. И вы не совсем верно поставили вопрос. Это мы будем помогать вам. Вы станете нашим лидером.

— Император стар и болен. Вы предлагаете мне стать императрицей?

— Нет, хотя это и не исключается, даже будет полезно, но лишь при новом императоре.

— Провидицы еще ни разу не садились на трон, мы всегда стояли подле него.

— Времена меняются, моя леди.

— Когда Турхан умрет, начнется схватка за власть. У нас мало времени. Мне неизвестны ваши возможности, но вряд ли они велики.

— Вы правы, но мы будем готовить заговор против нового императора. Партия войны набрала много власти. Они приведут Центавр на край гибели. Мы не хотим этого, ведь мы все же, пусть и отчасти, но центавриане. Прародитель дал нам возможность, приоткрыл завесу будущего. Мы постараемся сделать так, чтобы оно свершилось.

— Я видела, — медленно кивнула Ладира. — Но Молари… Не знаю, меня терзают сомнения.

— Лондо — темная лошадка, но он весьма достойный кандидат. Ему лишь надо помочь избавиться от прилипшей к лицу маски.

— Быть может, вы и правы. Я мало о нем знаю.

— Мы предоставим информацию. Сейчас же мне стоит вас оставить.

— Перешлите все же это письмо, я хочу прочесть его.

— Конечно, моя леди. До свидания.

Ладира лишь прикрыла глаза и шевельнула рукой на прощанье, вновь принимая образ пророчицы, что не от мира сего. «Маски, все мы носим маски», — вздохнула она мысленно. Кто-то по необходимости, кто-то чтобы скрыть свою истинную натуру. Удобно, это очень удобно и… по-детски. Сложно признать, что ты не тот, кем кажешься. Быть собой — роскошь, доступная лишь избранным.

— Рад видеть тебя в добром здравии, Оллор, — поприветствовал врии посол аббаи.

— Взаимно, Калика. Увы, приживление далось мне тяжело.

— Не спешил бы ты так, и не пришлось бы тебя откачивать, — выразила недовольство и волнение за друга аббаи, изменив цвет гребня.

— Обстоятельства, — виновато смежил внутренние веки врии, — сама понимаешь.

— Время еще есть.

— Но его мало, а дел много.

— Как и всегда. Поэтому давай займемся делами. Ты получил от зергов планы нападения на нас?

— Да, мы даже вчерне согласовали с ними наш контрудар. Вот, возьми, — протянул Оллор пластинку с информацией.

— Передам в штаб, я в военном деле слабо разбираюсь. Лучше расскажи, что с поставками.

— Все в порядке. Мши начали строительство, а кое-где уже и запустили производства. Потери будут минимальны, но совсем без них нам не обойтись.

— Меня это печалит. Без прародителя командные должности придется занять добровольцам. Многие из них погибнут.

— Ловцы душ о них позаботятся.

— Да, но это все же будут не они.

— Как знать, быть может, он все же успеет, да и возможности его нам до конца не ведомы.

— Будем надеяться, что нам еще остается? — вздохнула Калика, гребень которой потускнел и слегка опал.

— Делай что должно, случится что суждено, — процитировал фразу античного императора с Земли врии. Впрочем, нечто подобное говорили во все времена у всех народов.

— Ты давно был на Орионе?

— Давно, а что?

— Да так, вспомнилось что-то.