– Иногда возникает впечатление, что КГБ разрабатывал всё, что можно. Не думаю. Конечно, в КГБ были умные люди, конечно, КГБ разрабатывал инструменты влияния на массы, но не стоит преувеличивать отношения «Взгляда» с госбезопасностью.

– Владимир Мукусев утверждает, что, будучи членом депутатской комиссии, обнаружил документы, подтверждающие, что один из «отцов» проекта, Анатолий Лысенко, сотрудничал с чекистами. Веришь ли, что кто-то из «взглядовцев» сотрудничал с КГБ?

– Ох. Давайте так. КГБ располагал обширным штатом и кругом людей, которые с ним сотрудничали прямо или косвенно. Естественно, телевидение всегда, с момента своего появления было под контролем спецслужб. Точнее так: КГБ всегда самым тесным образом сотрудничал со СМИ. Речь идет и об осведомителях, и о резерве госбезопасности, которые работали журналистами, прежде всего это касалось, конечно, международников, но внутренних дел тоже. СМИ – это идеология. В СССР к идеологии относились всегда очень и очень внимательно. Поэтому всё, связанное с прессой и с телевидением в частности, находилось в поле зрения КГБ. Это нормально, меня это не шокирует и не удивляет. Естественно, на ТВ были и люди из резерва, были свои осведомители, были кураторы от органов. При этом рядовые стукачи, работавшие на Комитет из карьерных соображений, из обиды на коллег, или попавшихся на чём-то были мелкими сошками, они не занимали руководящих постов. У меня вот есть такой бывший однокурсник, теперь уже проработал в ряде самых громких т. н. «либеральных» СМИ, любит поливать грязью родную контору и СССР вообще. Ну а про Евгения Киселёва все знают. Комитет всегда интересовали больше иные: талантливые, яркие, харизматичные, которые могли что-то делать. При этом совершенно необязательно они работали напрямую с Комитетом. Отнюдь. Более того: они могли неосведомленному человеку показаться ярыми фрондёрами и антисоветчиками. Вспоминаю историю, рассказанную мне вулканологом Генрихом Штейнбергом. Тот спросил однажды своего друга писателя Битова, почему вот один человек еврей, и антисоветские анекдоты рассказывает, и «Голос Америки» слушает, и на демонстрации с собраниями не ходит, и беспартийный, а его за границу в командировки отпускают, и карьере не мешают. А второй – и коммунист, и русский, и в общественной жизни, и на трибуне, и на заём подписывается, а за границу не выпускают, и в карьере всё плохо? А Битов ему: советская власть всегда очень точно чувствует, кто на самом деле свой, а кто чужой, кто не предаст, а кто только волю дай – сразу же.

Вот так же и Комитет чаще всего очень точно знал, кто есть кто. Так что даже, подчеркну, даже если Лысенко и сотрудничал с Комитетом, то точно не был банальным стукачом. Не тот уровень. Впрочем, Мукусев в этом смысле интереснее, потому что он и так всё это знал, из-за чего крик-то подымать. А сам он, интересно, знал, что депутатская группа, занимавшаяся копанием в архивах госбезопасности (насколько я знаю) была гораздо больше озабочена тем, чтобы фамилии её членов не обнаружились случайно так, между делом в каком-то совершенно ненужном для эпохи победившей демократии месте? В своё время я вынашивал идею сделать фильм о наиболее свободолюбивых и ярких борцах с советским тоталитаризмом за демократию, о писателях всяких вот интересных, певцах и прочих, но мне дали понять, что увы, разглашать имена осведомителей советского периода нельзя. Противозаконно, да и не в интересах спецслужб. Да. Это о депутатской группе. Возвращаясь к вопросу, сотрудничал ли кто-то из «взглядовцев» с Комитетом? Отчего б и нет. Это ж ЦТ!

– Какой ТВ-проект можно считать нынешним аналогом «Взгляда»?

– Никакой. Повторю ещё раз. «Взгляд» был коротким, таким же коротким, как породившее его историческое явление. Он – его часть, он – одно из его воплощений. Исторические, ментальные, если хотите эмоциональные, экономические, социальные, политические условия, в которых возник, развивался и умер «Взгляд» отсутствуют. Соответственно, не может быть и прямых аналогов. Ну что, «Дождь» что ли или вечер с Ксюшей Собчак? Смешно же. Или интернет-фильмы Навального? Что-то можно притянуть за уши, но зачем?

– Вадим, изменилось ли отношение к «Взгляду» за эти три десятилетия с точки зрения профессионального журналиста? С точки зрения обывательской?

– Конечно изменилось. Сейчас я знаю и умею больше и лучше, чем тогдашние «взглядовцы». Но таких как я сейчас много, а они тогда были не единственными, но всё же штучным товаром. Да, с позиции сегодняшнего дня то, что они делали, было откровенным убожеством. Но так то с позиции сегодняшнего дня, своего опыта, новых технологий, новых возможностей, новых средств коммуникации, которых у «Взгляда» просто не было. Конечно, даже тогда можно было бы сделать и лучше, и интереснее. Если б вместо этих ребят были иные, более опытные, больше повидавшие, прошедшие более сложный путь. Но на ТВ опыт равен всегда, увы, возрасту, а умудрённый человек уже не будет столь безапеляционно категоричным, не будет столь необоснованно смелым, не будет столь прямолинейным; соответственно, не было б того резонанса, который вызвал «Взгляд». Так что классическая схема, когда, выигрывая в одном, проигрываешь в другом. Более того, сейчас понимаешь, что «Взгляд» всё же был шлягером, причем шлягером скороспелым, не затрагивающем какие-то базовые принципы существования человека, а потому недолговечным.

Сейчас, с точки зрения обывательской, я воспринимаю «Взгляд» так же, как и тогда. Нет ностальгии. Для меня время перестройки, да, очень интересное, живое, яркое, но я тогда всё воспринимал так же, как и сейчас: как агонию, рождавшую в последних издыханиях шедевры, которым, увы, не было суждено пережить своё время.

Наталия «Метла» Метлина – из 1970-х. Пятикратный финалист «ТЭФИ», лауреат «ТЭФИ-99», обладатель премии IFPI «Золотой диск» за лучшую программу о борьбе с «пиратством», лауреат конкурса «Щит и перо» МВД РФ и Международной премии в области журналистских расследований им. А.Боровика «Честь. Мужество. Мастерство». Её взгляд на «Взгляд» в значительной степени постулирован первым ТВ-опытом в компании «ВИД» и этим, по мне, особенно интересен. То есть, в отличие от далёких «сердюковых» она знала и сам проект, и в целом отрасль по-цеховому. Лояльность Наталии Борисовны к наставникам очевидна. И в моей системе координат – ценна. Потому что, увы, не всякий(-ая) может таким качеством похвастаться.

– Наталия, до прихода в компанию «ВИD» в 1993 году были знакомы с кем-либо их «взглядовцев»?

– Как любой молодой человек начала 90-х, я смотрела все программы телекомпании «ВИD». «Взгляд», можно сказать, участвовал в формировании моих человеческих взглядов. Но я в тот момент не могла себе представить, что буду рядом с этими людьми, они казались небожителями.

Я заканчивала филфак – встал вопрос о работе. И я начала пробовать себя на радио, а потом Вася Уткин, с которым я училась на одном курсе, привёл меня в «ПолитБюро» в качестве стажёра. Я очень много времени проводила, что называется, за спинами корреспондентов программы.

Это было совершенно удивительное время, когда ты жадно внимаешь каждому слову, когда ты из кожи вон лезешь, чтобы научиться снимать, монтировать, писать. Мне очень повезло – со мной работал великий оператор Саша Жуковский, монтировал гениальный Володя Краузов, а Миша Маркелов и Андрей Калитин просто сделали из меня журналиста. Из нас в последствии сложилась великолепная тройка, которая много лет делала «Совершенно секретно».

– Какое впечатление произвел на вас Александр Политковский, в «ПолитБюро» которого вы начинали свое восхождение на ТВ-Олимп?

– Политковский был и остается для меня идеалом репортера. Я помню первую летучку у Александра Владимировича. Он сидел в своём маленьком кабинете, и ребята представили меня. Седой, неспешный, всегда очень спокойный, с прекрасным чувством юмора и одновременно с очень глубоким сочувствием к героям своих передач. Очень просто одетый, белая седая голова, сигарета, он выглядел старше своих лет, и мы чувствовали себя его детьми.

Мне очень нравилась программа, она каждым эфиром пробивала какую-то дырку в огромной стене, которую возвело прежнее пропагандистское телевидение. Меня не покидало чувство подлинной свободы, пожалуй, такого чувства я больше не испытывала нигде и никогда. Я дневала и ночевала в нашем офисе на Ильинке.